Нигилист это человек который не склоняется ни перед какими авторитетами гдз: Недопустимое название — Викисловарь

Нигилизм Базарова (по роману И.А. Тургенева «Отцы и деты») Отцы и дети Тургенев И.С. :: Litra.RU :: Только отличные сочинения

Образ Базарова в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети» — Примеры сочинений

Выпускное сочинение. Пишем на отлично. С примерами и образцами

1. Примеры сочинений, дополненные краткими рецензиями

Сочинение № 5. Образ Базарова в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети»

В романе «Отцы и дети» И. С. Тургенев выразил себя как чуткий и проницательный художник, умеющий угадывать нарождающиеся общественные движения. В эпоху кризиса и обострения борьбы между революционерами-демократами и либералами формируется новый тип передового деятеля – разночинца-демократа (речевая ошибка: повтор слова «демократ»), человека дела, проникнутого стремлением бороться во имя изменения общественного строя в России.

Писатель увидел рождение героя нового времени и попытался изобразить его в образе (речевая ошибка: тавтология) Евгения Базарова, который (грамматическая ошибка, из-за которой создается двусмысленность: образ или Базаров?) занимает в романе центральное место.

Базаров противопоставлен всем действующим лицам романа. Он предстает перед нами как человек нового поколения, пришедшегона смену «отцам», не способным решить основные проблемы своей эпохи. Что же представляет собой этот герой?

Базаров интересен для нас прежде всего своей жизненной позицией: он нигилист, то есть человек, который «не склоняется ни перед какими авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру». Действительно, герой всегда верен себе и имеет собственную точку зрения по каждому вопросу, в том числе и по вопросу любви (неудачное сочетание, лучше написать «в том числе и о любви»). Нигилизм Базарова выражается в стремлении ничего не принимать на веру, все проверять практикой.

Кроме того, он ученый. Его путь – это типичный путь разночинца-труженика. Годы упорного труда сделали его образованным человеком. Научный кругозор Базарова очень широк. Читателю неизвестно, на каком поприще развернется талант Базарова: это можно только предполагать. «Ведь он не на медицинском поприще достигнет той известности, которую вы ему пророчите?» – спрашивает старик Базаров Аркадия. «Разумеется, нена медицинском, хотя он и в этом отношении будет из первых ученых», – отвечает Аркадий, которому, видимо, известны намерения Евгения.

И вот Базаров попадает в дом Кирсановых – некое «гнездо феодалов». И его внешний вид, и образ жизни – все отличает «господина нигилиста» от уездных аристократов Кирсановых.

Наиболее ярко описан Павел Петрович – дядя Аркадия – сын генерала, гвардейский офицер, все душевные силы которого ушли на романтическую любовь к светской красавице. Да и внешне, по описанию Тургенева, он – аристократ до кончиков ногтей. Резко отличается от него в этом плане Базаров, одетый в длинный балахон с кистями. С первого взгляда Павел Петрович проникся к Базарову неприязнью. Главная причина, вызвавшая ненависть старшего Кирсанова к Базарову, заключалась в том, в чем даже сам себе Павел Петрович не признавался: Базаров перечеркивал всю его жизнь.

Во-первых, Евгений считал аристократов никчемными людьми, которые «сидят сложа руки» и никакой пользы обществу не приносят. Павел Петрович, напротив, полагал, что в аристократах развито чувство собственного достоинства, уважения к себе, то есть чувства, необходимые для развития общества. Дядя Аркадия считал Базарова гордецом, нахалом, он подозревал, что Базаров не уважает его, Павла Кирсанова!

Во-вторых, Базаров утверждает, что невозможно говорить о высших материях, когда речь идет о хлебе насущном, что ничего нельзя совершить, пока сам народ не будет готов к каким-либо преобразованиям.

По-разному относятся герои к природе. Базаров считает, что «природа не храм, а мастерская», что «человек в ней работник». Он возражает против наслаждения красотой природы, требует действенного, активного отношения к ней. Павел Петрович, соответственно, наоборот. (Непонятно, что «соответственно» и что «наоборот».)

Эти и другие несоответствия во мнениях и взглядах послужили толчком к дуэли, которая занимает в романе важное место. Павел Петрович был настроен очень решительно, когда вызывал Базарова на дуэль, и поэтому, откажи ему Базаров, он прибегнул бы к насильственным мерам (здесь и содержательная, и речевая ошибка: непонятно, к каким мерам прибегнул бы Кирсанов, само словосочетание – официально-деловое, в сочинении неуместное). А Евгений не мог допустить, чтобы кто-то покушался на его гордость, свободу и независимость. Он понимал, что в случае отказа будет опозорен, поэтому согласился. Во время дуэли с Павлом Петровичем Базаров вел себя так, что даже его противник был вынужден признать, что «господин Базаров вел себя отлично». Он говорит: «Вы поступили благородно… сегодня, сегодня – заметьте».

Есть всего один пункт, в котором непримиримые противники как будто бы сходятся во взглядах. Когда спор зашел о народе, Павел Петрович восклицает: «Он свято чтит предания, он патриархальный, он не может жить без веры…» «Я не стану против этого возражать, – перебил Базаров, – я даже готов согласиться, что в этом вы правы». (Весь фрагмент, посвященный сравнению Базарова и Павла Петровича, в данном сочинении неуместен, поскольку тема «Образ Базарова», а не сравнительная характеристика героев.)

Базаров – человек, которому в отдельных случаях можно подражать. Но все очарование рассеивается, когда вспоминаешь его отношение к родителям, его снисходительный тон в разговоре с отцом, необыкновенно добрым и милым человеком, его молчание, всегда пугавшее мать, которая души не чаяла в своем Енюше. А его отъезд из дома, глубоко ранивший душу отца и матери? Нет, все это врядли говорит в пользу Евгения.

Его высокомерное отношение к людям особенно проявляется в отношениях с Ситниковым, которым он помыкает, как собачонкой. Ведь даже если человек стоит ниже тебя по способностям, уму и воле, разве можно презирать его за это? (Не совсем правильное понимание текста романа, в котором автор отнюдь не осуждает героя по этому поводу.)

Несмотря на желание «возиться с людьми», Базаров бесконечно одинок. Хоть он и говорит Павлу Петровичу, что «нас (грамматическая ошибка: смешение прямой и косвенной речи) не так мало, как вы полагаете», в романе мы не встречаем настоящих единомышленников Базарова. Зато Тургенев показывает нам его учеников и последователей. Это прежде всего Аркадий, который с легкостью расстается с «детьми» и переходит к «отцам». Увлечение Аркадия Базаровым – это не более чем дань молодости. Евгений хотел перевоспитать Аркадия, сделать его «своим», но очень скоро убедился, что это неосуществимо. И все же по-человечески Базарову тяжело расставаться с Аркадием, к которому он был искренне привязан. В романе Аркадий – лучший из «учеников» Базарова.

Одинок Евгений не только в дружбе, но и в любви. В чувстве к Одинцовой он раскрывается как натура сильная и глубокая. До встречи с Одинцовой он, очевидно, не знал настоящей любви, поскольку отрицал ее. Базаров сразу увидел в Одинцовой человека незаурядного и выделил из круга губернских дам: «На остальных баб не похожа». Одинцова во многом достойна его. И это тоже показывает героя с лучшей стороны. Если бы он полюбил женщину пустую и ничтожную, его чувство не вызвало бы уважения. Он охотно делится с Анной Сергеевной своими мыслями, видит в ней умную собеседницу. Откровенно называетее аристократкой, осуждает в ней то, что ему чуждо. Этот человек, как бы он ни полюбил, не пожертвует во имя любви своими убеждениями.

Несчастная любовь приводит Базарова к тяжелому душевному кризису. Все валится из рук, и само заражение кажется не таким уж случайным. Вполне понятно, что человек в подавленном состоянии становится неосторожным. Но Евгений не стал унижаться, как Павел Петрович, перед разлюбившей его женщиной. Тургенев показывает, что Базаров в любви выше уездных аристократов, в том числе умной и обаятельной, но холодной и эгоистичной Одинцовой.

Одиночество – обычно признак гордого характера, выражение душевного разлада, предвестник горькой судьбы. Сам Тургенев утверждал, что Базаров – лицо трагическое. С точки зрения автора, трагизм Базарова прежде всего в том, что время Базаровых еще не пришло. Писатель, стремясь точно изобразить открывшийся ему новый тип человека, вовсе не хочет приукрашивать своего героя. Но его Базаров – натура сильная и неординарная, хотя и противоречивая. Имможно восхищаться, его можно ненавидеть, но оставить равнодушным главный герой не может никого.

Вывод в сочинении есть, а заключения, которое «выводило» бы из темы так же, как введение в нее «вводит», нет. А между темзавершить сочинение можно было бы лишь одной фразой : «Им можно восхищаться, его можно ненавидеть, но к нему нельзя быть равнодушным, как нельзя равнодушно относиться к другим ярким образам, созданным выдающимися писателями-классиками: Печорину, Раскольникову, Болконскому».

В основном тема раскрыта, однако автор от нее иногда отклоняется, напримерследовало бы больше внимания уделить личности Базарова, а не сравнительной характеристике его и Павла Петровича Кирсанова. Речевые и грамматические ошибки и содержательные недочеты немногочисленны, но заметны. Заключение отсутствует. Оценка – «хорошо» .



О трудностях диалога в России

Вечная проблема отцов и детей – это не только конфликт поколений, но и конфликт разных взглядов. Тургенев написал роман, который раскрывает причины такого конфликта в России. В этой главе поговорим о причинах появления «Отцов и детей», как Тургенев ответил в романе русским критикам и зачем он цитирует Пушкина в последнем абзаце.

В русском национальном характере можно выделить много замечательных качеств: трудолюбие, сметливый ум, упорство, но поиск компромисса и желание услышать и понять собеседника в этот список не входят. Тургенев, который много жил за границей и общался с европейцами, особенно это чувствовал. Этой проблеме посвящен его роман «Отцы и дети», в котором конфликт поколений соседствует с конфликтом двух взглядов на мир.

Аркадий Кирсанов постоянно противоречит своему отцу Николаю Петровичу и дяде Павлу Петровичу, находясь под обаянием своего друга Евгения Базарова. А разночинец-демократ Базаров спорит с дворянином-либералом Павлом Петровичем Кирсановым. Кажется, нет той области человеческих отношений, предмета в культуре, явления в жизни, на которое бы они смотрели одинаково. Они даже не пытаются понять точку зрения оппонента. И Базаров, и Павел Петрович считают себя единственными носителями истины. И оба ошибаются.

Но ошибку «отцов» еще как-то можно объяснить. В романе Базаров с легкостью заявляет Аркадию: «Твой отец добрый малый, ‹…› но он человек отставной, его песенка спета». Какой отец примет такое пренебрежительное отношение детей к себе? Да и вообще – поставьте себя на место «отцов» в произведении Тургенева. Ваш род – интеллигенция в седьмом колене: по утрам за большим столом все пьют чай, дети с пяти лет читают Пушкина, в школьные годы вы возили ребенка по Европе, приобщая к мировой художественной культуре.

И вот ваш сын в общежитии познакомился с парнем из неблагополучной семьи, который носит пирсинг и татуировки, постоянно дерзит или презрительно молчит. Да еще и литературу какую-то непонятную дает читать: а вдруг секта? Словом, у «отцов» в романе есть все основания для беспокойства и даже негодования. Ведь давно известно: не суйся со своим уставом в чужой монастырь. В этой семье принято каждое утро в определенное время собираться и пить чай. Базаров же как будто специально не приходит на эти встречи, потому что хочет показать, что он выше подобных ритуалов.

Дети

У «детей» таких же оснований для раздражения нет. Они скорее хотят показать, что уже взрослые и что взгляды родителей устарели. Базаров так одевается, чтобы привлечь внимание, показать, что никто ему не указ. При этом его мировоззрение чрезвычайно цельное: по словам автора, Базаров – нигилист, «выразитель новейшей нашей современности», то есть 1850–1860-х годов.

«– Нигилист, – проговорил Николай Петрович. – Это от латинского nihil, ничего, сколько я могу судить; стало быть, это слово означает человека, который… который ничего не признает?

– Скажи: который ничего не уважает, – подхватил Павел Петрович и снова принялся за масло.

– Который ко всему относится с критической точки зрения, – заметил Аркадий.

– А это не все равно? – спросил Павел Петрович.

– Нет, не все равно. Нигилист – это человек, который не склоняется ни перед какими авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы уважением ни был окружен этот принцип.

– И что ж, это хорошо? – перебил Павел Петрович.

– Смотря как кому, дядюшка. Иному от этого хорошо, а иному очень дурно».

То есть, если говорить просто, нигилист – это всеотрицатель.

Базаров с юношеским максимализмом отрицает даже те вещи, которые в семье Кирсановых незыблемы. Например, всю предшествующую культуру. Ему не понять, почему Николай Петрович читает Пушкина: «Третьего дня, я смотрю, он Пушкина читает. ‹…› Растолкуй ему, пожалуйста, что это никуда не годится. Ведь он не мальчик: пора бросить эту ерунду. И охота же быть романтиком в нынешнее время! Дай ему что-нибудь дельное почитать». Базаров критичен к Рафаэлю и живописи вообще, иронизирует над игрой Николая Петровича на виолончели.

Павел Петрович спрашивает: «Вы все отрицаете, или, выражаясь точнее, вы все разрушаете… Да ведь надобно же и строить». И хотя Базаров подтверждает, что дело таких, как он, только отрицать («нужно место расчистить»), а строить будут те, кто придет ему на смену, у него есть и «позитивная» часть программы: «Исправьте общество – и болезней не будет».

Здесь кроется еще одна причина, по которой Базаров так уничижительно разговаривает с Кирсановыми. Ведь лет двадцать назад они были молодыми и могли изменить что-то в стране, но были слишком трусливы, чтобы что-то менять. «Отцы», по мысли Базарова, только болтают, а «болтать, все только болтать о наших язвах не стоит труда» и это ведет лишь к бессмысленному и пустому «обличительству». Базаров же требует уничтожения и замены самих основ общества.

Влюбленный нигилист

Хотя на словах планы героя звучат прекрасно, проверку жизнью они не проходят. Тургенев показал несостоятельность нигилистских взглядов Базарова, даже покарал его за них. Нигилист не прошел проверку любовью, которую Тургенев считал главным человеческим качеством.

Тургенев и Виардо

Тургенев почти всю свою жизнь любил одну женщину – французскую певицу и актрису Полину Виардо. Через семь лет после знакомства он писал возлюбленной: «Я ходил сегодня взглянуть на дом, где я впервые семь лет тому назад имел счастье говорить с вами. ‹…› Дом этот находится на Невском, напротив Александринского театра; ваша квартира была на самом углу, – помните ли вы? Во всей моей жизни нет воспоминаний более дорогих, чем те, которые относятся к вам ‹…› я стал уважать себя с тех пор, как ношу в себе это сокровище ‹…› а теперь позвольте мне упасть к вашим ногам». Их чувства продлились до самой смерти Тургенева, который умер на руках у Виардо.

Нежность и некоторая нерешительность отличала многих влюбленных героев Тургенева. Критики, и особенно критики-демократы, воспринимали это как отсутствие в человеке воли. Н.Г. Чернышевский написал статью «Русский человек на rendez-vous» о повести Тургенева «Ася», где громил влюбленного либерала, считая его в этом проявлении чувств «дряннее отъявленного негодяя». Критик в споре с Тургеневым хотел доказать, что в несчастной любви либерала повинны не роковые законы, а он сам, пасующий перед любыми решительными поступками. Его любовь всегда оборвана страхом молодого человека перед риском, его недоверием к собственному чувству. В Базарове Тургенев отвечает критикам, как бы говоря: вы смеетесь над любовными переживания либерала? Так посмотрите, как будет вести себя на rendez-vous демократ и нигилист.

Базаров из принципа сводил любовь к физиологии. Когда Аркадий рассказал другу, что в молодости его дядя был влюблен в роковую красавицу княгиню Р., у которой было некое «магнетическое свечение глаз», Базаров просто ответил: «И что за таинственные отношения между мужчиной и женщиной? Мы, физиологи, знаем, какие это отношения. Ты проштудируй-ка анатомию глаза: откуда тут взяться, как ты говоришь, загадочному взгляду? Это все романтизм, чепуха, гниль, художество. Пойдем лучше смотреть жука».

Теперь Базаров должен на собственном опыте убедиться, что существуют глубокие и сильные романтические переживания. Анна Сергеевна Одинцова ничуть не похожа на обычный образ «тургеневской девушки»: это красивая женщина в расцвете сил, с жизненным опытом, развитым и пытливым умом, с аристократическим обликом и манерами. Только ей удается пленить нигилиста.

Базарова нравственно сокрушает не только чуждая ему романтичность, но и безответность чувств. Он теряет былой оптимизм и уверенность в себе, приходит к новым и очень мрачным мыслям о жизни, противоречащим его прежним взглядам. В разговоре с Аркадием он, утверждавший недавно, что человек – это работник в мастерской природы, теперь признается, что человеческая личность представляется ему чем-то ничтожным в бесконечности пространства и времени.

Базаров долго хандрит в доме родителей, а приехав к Кирсановым, легкомысленно любезничает с возлюбленной Николая Петровича и принимает вызов Павла Петровича на дуэль, нелепость которой сам хорошо понимает. К середине XIX века дуэли уже были анахронизмом. На дуэли Базаров ранил Павла Петровича и сразу же, как истинный врач, оказал ему первую помощь.

Смерть как часть жизни

В финале герой получает заражение крови при вскрытии трупа и умирает в расцвете сил. Перед смертью он называет себя ненужным для России человеком: «Меня вы забудете, ‹…› мертвый живому не товарищ. Отец вам будет говорить, что вот, мол, какого человека Россия теряет… Это чепуха; но не разуверяйте старика. Чем бы дитя ни тешилось… вы знаете. И мать приласкайте. Ведь таких людей, как они, в вашем большом свете днем с огнем не сыскать… Я нужен России… Нет, видно не нужен. Да и кто нужен? Сапожник нужен, портной нужен, мясник… мясо продает… мясник… постойте, я путаюсь… ‹…› Прощайте… Послушайте… ведь я вас не поцеловал тогда… Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет…»

Тургенев недвусмысленно показывает, что взгляды Базарова ошибочны. Но при этом в отношениях с Одинцовой Базаров проявляет большое нравственное достоинство, не теряя лицо даже перед смертью. Свою случайную и нелепую смерть герой принимает с такой трезвостью, с такой моральной стойкостью и мужеством, на какую не были способны его идейные противники. Критик Дмитрий Писарев, буквально очарованный Базаровым, писал: «Умереть так, как умер Базаров, – все равно что сделать великий подвиг».

Смерть Базарова – это победа простых и естественных законов жизни над предвзятыми, схоластическими теориями нигилистов. Не случайно заканчивается роман на щемящей ноте – описанием кладбища, где теперь покоится Евгений Базаров:

«Есть небольшое сельское кладбище в одном из отдаленных уголков России. Как почти все наши кладбища, оно являет вид печальный: окружавшие его канавы давно заросли; серые деревянные кресты поникли и гниют под своими когда-то крашеными крышами; каменные плиты все сдвинуты, словно кто их подталкивает снизу; два-три ощипанных деревца едва дают скудную тень; овцы безвозбранно бродят по могилам… Но между ними есть одна, до которой не касается человек, которую не топчет животное: одни птицы садятся на нее и поют на заре. Железная ограда ее окружает; две молодые елки посажены по обоим ее концам: Евгений Базаров похоронен в этой могиле. К ней, из недалекой деревушки, часто приходят два уже дряхлые старичка – муж с женою. Поддерживая друг друга, идут они отяжелевшею походкой; приблизятся к ограде, припадут и станут на колени, и долго и горько плачут, и долго и внимательно смотрят на немой камень, под которым лежит их сын; поменяются коротким словом, пыль смахнут с камня да ветку елки поправят, и снова молятся, и не могут покинуть это место, откуда им как будто ближе до их сына, до воспоминаний о нем… Неужели их молитвы, их слезы бесплодны? Неужели любовь, святая, преданная любовь не всесильна? О нет! Какое бы страстное, грешное, бунтующее сердце ни скрылось в могиле, цветы, растущие на ней, безмятежно глядят на нас своими невинными глазами: не об одном вечном спокойствии говорят нам они, о том великом спокойствии “равнодушной” природы; они говорят также о вечном примирении и о жизни бесконечной…»

Перед лицом вечности растворяются все споры, стираются противоречия между «отцами» и «детьми», там господствует «равнодушная» природа. Последнее слово Тургенев сознательно берет в кавычки, потому что это скрытая цитата из стихотворения так нелюбимого Базаровым Пушкина «Брожу ли вдоль улиц шумных…» (1829 год):

Брожу ли я вдоль улиц шумных,

Вхожу ль во многолюдный храм,

Сижу ль меж юношей безумных,

Я предаюсь моим мечтам.

Я говорю: промчатся годы,

И сколько здесь ни видно нас,

Мы все сойдем под вечны своды –

И чей-нибудь уж близок час.

‹…›

И пусть у гробового входа

Младая будет жизнь играть,

И равнодушная природа

Красою вечною сиять.

Идея Пушкина («мы все сойдем под вечны своды») очень близка позиции Тургенева. Тургенев в эпилоге говорит: мы все умрем, но это совсем не значит, что нужно плакать и готовиться к смерти. С твоей смертью жизнь на земле не заканчивается, она продолжится в твоих детях и внуках (у Аркадия в эпилоге романа рождается сын). И настоящее счастье в этих простых законах рождения и смерти, а не в спорах о том, «как нам обустроить Россию». Потому что жизнь сложнее, чем кажется либералам и нигилистам.

Тургенев был идеологическим противником нигилистов, поэтому его симпатии были не на стороне Базарова. Автор устроил герою проверку любовью, которую тот не прошел. Однако чутье реалиста заставило Тургенева показать смерть Базарова так, что он в ней выглядит не карикатурой, а мужественным человеком, вызывающим уважение. А проигравшими в итоге оказываются все стороны конфликта, потому что так и не научились прислушиваться к другим.

ПредыдущаяСодержаниеСледующая

Сочинение. Базаров — победитель или проигравший? в романе И. С. Тургенева «Отцы и дети»

Сочинение.

Базаров — победитель или проигравший? в произведении И. С. Тургенева «Отцы и дети»

..

В романе Тургенева “Отцы и дети” в самом названии заложена антитеза: столкновение эпох, противоречие поколений. Но сюжет не строится на этом. Конфликт также возникает из-за выбора жизненного пути у нового поколения “детей”. Так какие же возможности существуют у “сыновей” в романе и к чему они приведут?
Героями, представляющими новое поколение, являются Аркадий и Базаров. Их объединяют общие жизненные ценности и взгляды, характерные для их эпохи. Однако они оба, начав свой жизненный путь из одной точки, пошли в разных направлениях. В начале романа они приезжают в дом Кирсановых. Оба они являются последователями модного в то время течения — нигилизма. Это практицизм, возведенный в абсолютный принцип, опирающийся на вульгарный материализм, упрощающий материалистическую философию, сводящий ее к набору якобы самоочевидных истин. “Нигилист — это человек, который не склоняется ни перед какими авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы уважением ни был окружен этот принцип”. С этой точки зрения Пушкин — вздор, Рафаэль — “гроша медного не стоит”, а “порядочней химик в 20 раз полезнее всякого поэта”. Нигилизм отрицает духовные и нравственные стороны жизни.
Из-за этого течения Базаров сразу же вступает в конфликт с Павлом Петровичем, защищающим свои “принсипы”. Аркадий всячески поддерживает Базарова в этом споре, однако его реплики не так логически стройны и не столь весомы, как у его товарища. “Мы ломаем, потому что мы сила”, — замечает он на вопрос Павла Петровича: “Но как же это ломать, не зная даже почему?”
Здесь намечено некоторое различие между двумя персонажами: Базаров полностью осознает свою теорию, а Аркадий как бы учится у него. Их пути идут параллельно, но Аркадий отстает от Базарова. Это и дало ему впоследствии возможность избавиться от нигилистической теории, поскольку, не осознав ее, он не оказался в ее зависимости. Базаров проповедует Аркадию теорию: “нравится тебе женщина… старайся добиться толку; а нельзя — ну, не надо, отвернись — земля не клином сошлась”. Аркадий так и сделал: поняв, что Одинцова им не интересуется, он бесчувственно “переключился” на доступную Катерину, хотя внутренне и не согласен с таким подходом к делу.
Сам же Базаров начинает осознавать ущербность своей теории. Отказ Фенечки, внезапная любовь к Одинцовой обрушили идею Базарова, что любовь — это лишь физиологическое влечение самцов и самок. Базаров обнаруживает в себе романтика и ненавидит его. Его сознание, в основе которого лежат нигилистические идеи, не может объяснить существование духовной стороны жизни, что раскалывает его существо, личность, Базарова. Он видит проявления нигилизма, доведенного до абсурда: Кукшина и Ситников, как слепые и глупые последователи, которых нигилизм привлек своей упрощенностью, схематичностью, доступностью, необязательностью ума, образования, совести и нравственности.
С другой стороны, он испытал любовь и воспринял ее как факт в жизни людей, что обрушило нигилистическую теорию. Но при этом Базаров ощущает неспособность измениться самому. Он осознал ценность духовной стороны жизни и ничтожность материальных вещей, ради которых он жил, что означало, что вся его жизнь прошла бесцельно в погоне за видимой выгодой. Это прозрение было страшным для него. Теряя почву под ногами, Базаров начинает ненавидеть окружающий мир, подозревать всех во лживости.
Однако, осознав гибельность теории, Базаров старается из-‘ бавить от нее Аркадия. Здесь и происходит окончательный разрыв в направлении их жизненных путей, сориентированных на разные ценности и принципы. Прощаясь с Аркадием, Базаров говорил: “…ты поступил умно; для нашей горькой бобыльной жизни ты не создан”. “А ты поскорее женись; да своим гнездом обзаведись, да наделай детей побольше”. Базаров сожалеет о том, что сам не может создать свой дом. Вскоре, вернувшись в родительский дом, он умирает. Аркадий, забыв про нигилизм, женился на Кате.
В этом и заключаются пути “сыновей” в романе “Отцы и дети”. У них есть две альтернативы: либо жить, опираясь на опыт предыдущего поколения, используя устоявшиеся нравственные и духовные принципы, как впоследствии сделал Аркадий, либо пойти на поиски чего-то нового, восстать против незыблемых основ, сойти с протоптанной дороги и погибнуть, как Базаров. Таким образом, автор показал торжество духовных идеалов над материальными ценностями, бесцельность разрушения и неоспоримость моральных принципов.

..

..

Моё первое знакомство с Базаровым и сегодняшнее мнение о нём — Школьный софт – сборники сочинений, готовые домашние задания

0 Май

Роман Ивана Сергеевича Тургенева» Отцы и дети» был написан в 1861 году. Впервые тот самый роман появился в журнале» Русский вестник» в 1862 году. Критики оценивали тот самый роман по-разному.

Д. И. Писарев сказал:» Новый роман Тургенева даёт нам всё то, чем мы привыкли наслаждаться в его произведениях». Но уже другой критик М. А. Антонович говорил, что» новое произведение г. Тургенева крайне неудовлетворительно в художественном отношении».

Как бы не критиковали тот самый роман, я считаю, что в нем И. С. Тургенев полностью раскрывает актуальную тему не только своего времени, но и всех поколений. Автор не может спокойно смотреть на то, как постоянно спорят» отцы»и» дети», поэтому и описывает роман, в котором, как говорилось выше, раскрывает эту тему. Главный герой романа» Отцы и дети» — Евгений Васильевич Базаров. Это человек высокого роста, с длинным и худым лицом,» с широким лбом, кверху плоским, книгу заостренным носом, большими бакенбардами песочного цвету». Лицо» оживлялось спокойной улыбкой и выражало самоуверенность и ум». Базаров занимается медициной, любит естественные науки, химию.

Впервые читатель знакомится с Базаровым в сцене приезда Базарова и Аркадия домой к Аркадию. Аркадий Николаевич Кирсанов – товарищ и ученик Евгения Базарова.

Базаров знакомится с Николаем Петровичем Кирсановым – отцом Аркадия и Павлом Петровичем Кирсановым дядей Аркадия.

Аркадий отвечает на вопрос дяди:» Что такое Базаров?». Он говорит, что Базаров Нигилист, то есть» человек, который не склоняется ни перед какими авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы уважением ни был окружен тот самый принцип». Значит, Базаров – это человек, который всё отрицает. Прочтя эту сцену, где Аркадий рассказывает дяде и отцу о Базарове, я ещё не очень понимаю самого Базарова. Я не могу понять, что, значит, отрицать всё, что же за человек – Базаров.

Дальше автор нам объясняет то, что хотел сообщить Аркадий о Базарове.

Базаров был охотник до женщин, но любовь» в смысле романтическом называл белибердой, непростительной дурью, считал рыцарские чувства чем-то как будто уродства или болезни». Он отрицал любовь.

К простому народу Базаров относится с уважением. Он сильно видит народ, способен быть с ним, считает, что народ равен с ним, потому что он сам выходец из народа. Базаров хочет, чтобы народ учился. Дома у Аркадия базаров знакомится с крестьянами. Они с ним разговаривают на равных. Но когда Базаров приехал к себе домой, крестьяне его не понимали, смеялись над ним, потому что для них Базаров был барином. Они не понимали того, что он хотел.

В доме у Кирсановых Базаров постоянно спорил с Павлом Петровичем. У них совершенно противоположные взгляды. Дело более того доходит до дуэли. Павел Петрович не хочет мириться с Базаровым. Он ищет любой предлог, чтобы начать его на дуэль.

Я впервой познакомилась с Базаровым. Он показался мне человеком грубым, бездушным, не признающим ничего.

Но, читая роман дальше, я начала понимать, что Базаров совсем не такой, какой хочет мниться.

Базаров полюбил Анну Сергеевну Одинцову. В разговорах с ней он старался показывать своё равнодушие и презрение ко всему романтическому, а оставшись один,» он с негодованием сознавал романтика в самом себе». Любовь его изменила. Он никогда не думал, что может по-настоящему полюбить, но полюбил. Базаров стал человечнее, стал больше печься о других людях.

Даже к родителям он стал относиться по-другому.

Раньше он не любил нежностей своей матери, не любил того, что его родители» тряслись» над ним. Но после того, как он влюбился, начал понимать, что такое любовь.

Только Тургенев начал показывать изменения Базарова, тут же Базаров умирает. И умирает всего из-за одной царапины. Он заражается тифом. Тем самым автор хочет сообщить читателю, что такие великие люди, как Базаров, умирают быстро, не успев сделать всё, что хотели. На их место приходят другие люди, и так продолжается из поколения в Поколение.

Дочитав роман до конца, я открыла для себя нового Базарова. Я поняла, что Базаров – целеустремленная, твердостоящая на ногах личность. Несмотря на то, что Базаров был нигилист, отрицал все принципы, они у него все равно были. Он ненавидит» аристократишек», живет по расчёту, руководствуясь влечением, отрицает пустые разговоры, признает людей, которые добиваются всего своим трудом. Базаров любит народ за самобытность, но презирает за невежество. Он выступает за честных людей

Сочинение на тему Сила и слабость базаровскго нигилизма

Глава 5

Резюме и анализ

Глава 5

Сводка

На следующее утро Базаров встает раньше всех и выходит ловить лягушек для научных экспериментов. Он замечает разрушенное состояние земли и свободно разговаривает с парой крестьян. Тем временем в доме Николай чувствует себя обязанным более подробно объяснить свою связь с Фенечкой.Он рассказывает Аркадию об их особенных отношениях, и Аркадий отвечает безразличным тоном, говоря: «Ну, вы знаете мою жизненную философию, и я вряд ли захочу вмешиваться в вашу жизнь или ваше счастье». Аркадий чувствовал, что «он великодушен».

Аркадий внезапно уходит от отца, чтобы пойти поприветствовать Фенечку и обнаруживает, что у нее есть ребенок. В шутливой манере он ругает отца за то, что тот не рассказал ему о своем новом брате.

Затем Павел спрашивает Аркадия о своем друге Базарове и слышит, что он нигилист.И Николай, и Павел удивлены этим термином и пытаются понять, что он означает. Они знают, что это слово происходит от латинского слова nihil, что означает «ничего». При дальнейшем обсуждении Павел утверждает, что «нигилистом» должен быть тот, кто ничего не уважает.

Вскоре после этого приходит Фенечка, чтобы подать какао, и мы видим, что она довольно симпатичный человек, которому неуютно в присутствии других. Вскоре Базаров возвращается с болот, весь в грязи после прогулки за лягушками.Павел насмешливо встречает его как «мистера нигилиста».

Анализ

Начало главы сообщает нам о характере Базарова. Он ученый и рационалист, который считает, что работа человека не сильно отличается от работы лягушки. Он подходит ко всему с максимально возможной научной объективностью и, в конечном итоге, будет утверждать, что человеческие чувства и концепции следует рассматривать либо как бессмыслицу, либо как слабость человеческого тела.

Конфликт между Аркадием и Николаем усиливается, когда Николай пытается объяснить свои отношения с Фенечкой, и Аркадий берет на себя роль более продвинутого человека, которого не может беспокоить никакая форма неортодоксальных социальных отношений. Николай не знает, как принимать эти чужие идеи, и они сбивают его с толку. Здесь следует отметить, что Россия XIX века была строго разделена на определенные социальные классы. Фенечка была представителем низшего сословия, которого не принял бы богатый класс, к которому принадлежал Николай.В полном смысле этого слова он женился на слуге, которая была ниже его в социальном отношении. Дело в том, что старый аристократический порядок настолько прочно укоренился в сознании Николая, что он не может действительно оправдать свои отношения с Фенечкой как должные, и поэтому он впадает в замешательство, когда его сын так спокойно принимает этот факт. Мы также должны знать, что когда Аркадий так великодушен, он сознательно осознает, что делает это.

В этой главе мы впервые слышим слово «нигилист». Хотя это слово сейчас широко распространено, оно было впервые придумано Тургеневым для обозначения типа человека, представленного Базаровым.Когда эта тема возникает впервые, Базарова нет, и Аркадий объясняет значение термина. Нигилист — это человек, который «рассматривает все с критической точки зрения … человек, который не подчиняется никаким авторитетам; который не принимает ни одного принципа на вере, каким бы священным и уважаемым он ни был». Напротив, Павел горд и высокомерен, что он один из представителей старого века. Он считает, что без принципов невозможно существовать.

Излагая эти идеи, Тургенев вводит одну из своих главных тем — конфликт между романтическим прошлым и реалистическим настоящим. Павел олицетворяет старое традиционное и романтическое прошлое, и он никогда не сможет оторваться от этого прошлого, чтобы стать функциональным человеком настоящего мира. Он настаивает на сохранении старых взглядов, хотя никогда не утруждает себя исследованием истины, лежащей в основе этих убеждений. Напротив, Базаров отвергнет все прошлое, не исследуя, могут ли они обладать некоторыми ценностями.По-своему они оба ошибаются.

Фенечка появляется впервые. Она чувствует себя неуверенно, потому что официально не замужем и, кроме того, осознает свое низкое социальное положение. Точно так же она знает, что Николай не принял ее как равную; таким образом, она старается оставаться в тени.

Две маленькие детали юмористически указывают на разницу между Павлом и Базаровым. Базаров отмечает, что Павел настаивает на модных английских умывальниках, при этом двери в дом не работают.Павел отмечает, что Базаров «не верит в принципы, но верит в лягушек».

WHKMLA: Нигилизм в России

WHKMLA: Нигилизм в России

Нигилизм в России

1860-1881

Корейская академия лидерства Минджок
Международная программа
Ча, Сован
Курсовая работа, курс европейской истории AP, март 2007 г.

Содержание

I. Введение.
II. Историческая справка России XIX века
III.Основополагающий нигилизм
IV. Революционный нигилизм
V. Последний акт русских нигилистов
VI. Нигилизм и русская литература
VII. Заключение
VIII. Библиография

I. Введение

От латинского слова nihil, что означает «ничто», нигилизм — это вера, которая утверждает, что мир без
объективный смысл, цель, постижимая истина или существенная ценность. Хотя нигилизм часто рассматривается как расплывчатый
философская концепция, это было большое политическое движение, в частности ответ России на условия царской реформы
и репрессии 1860-х гг.Вместо простого самоанализа или личных эмоций это движение политического нигилизма
в России имели дело с властью и социальными структурами и ставили под сомнение обоснованность всех существующих моральных ценностей и институтов,
с государственной целью свержения деспотической власти царя. Такие характеристики нигилистов (по-русски, нигилисты)
представлены в романе « отцов и сыновей » русского писателя Ивана Тургенева, главный герой которого,
Базаров, нигилист. В книге говорится: «Нигилист — это человек, который не преклоняется перед властью и не принимает
любой принцип, основанный на вере, «потому что» условия в социальной организации настолько плохи, что разрушение желательно для нее самой
ради, независимо от какой-либо конструктивной программы или возможности ».

В этом документе будут рассмотрены исторический фон, основные события и влияние такого политического движения русского нигилизма в период
конец девятнадцатого века.

II. Историческая справка России XIX века

Россия в начале и середине девятнадцатого века была местом нарастания напряженности и драматических политических, экономических,
и социальные изменения.Индустриализация привела к большому неравенству в уровне благосостояния и возникновению совершенно новых классов людей в виде старых аристократических групп.
энергосистема трансформировалась в плутократическую. Города быстро росли, и традиционный аграрный образ жизни был уничтожен.
Более того, после российской кампании по покорению Наполеона западные идеи, четко сформулировавшие стремление к конституции
защита прав человека, представительное правительство и демократия были перенесены в Россию. Итак, когда царь Александр I
умер в 1825 году, полк солдат отказался присягать новой короне, желая вместо этого создать русскую
конституция.И хотя «декабристы», как их называли, были окончательно подавлены, оставалась возможность большого
социальные изменения на протяжении столетия.

Все эти изменения подготовили почву для нигилизма. Русские монархи осознавали, что их система крепостного права и социальная структура не соответствуют действительности.
устойчивым и закончится кровавым восстанием. Проблема заключалась в проведении эффективных и политически реалистичных реформ.
Но к середине XIX века силы государственных репрессий вкупе с долговечностью проблем уже создали
такая невыносимая ситуация, что исправить систему путем реформы было практически невозможно.Единственный разумный ответ на такого рода
ситуация была нигилизмом. Более того, неудача в Крымской войне поставила Россию в ужасное положение, когда она была вынуждена проводить реформы, и это
сделало движение нигилизма более актуальным. В конце концов, даже жестокое и жестокое полицейское государство стало неспособным предотвратить нигилистов и
другие преданные революционеры, и движение нигилизма начало распространяться в России.

III. Основополагающий нигилизм

Русский нигилизм можно разделить на два периода.Один из них — «период основания» (1860-1869), когда движение нигилизма
началось, и контркультурные аспекты нигилизма начали возмущать Россию. Другой период — революционный период
(1870-1881), в котором Катехизис революционера вдохновил ожидающее движение на движение с зубами
с десятками акций против государства Российского. Революционный период заканчивается убийством царя Александра II.
(13 марта 1881 г.).

В период зарождения русского нигилизма была организована первая Земля и Свобода .Он сговорился поддержать
Польское движение за независимость и агитация крестьян, обремененных долгами в результате ужасающих выплат выкупа
потребовалось освобождением крестьян в 1861 году. После провала заговора по подстрекательству казанских крестьян к восстанию, «Земля и воля» были закрыты.
1863 г., и таким образом начался первый период существования тайных обществ нигилизма. Организация основала школу в московских трущобах, чтобы
готовить революционеров. Кроме того, у них была секретная подгруппа под названием Hell , целью которой был политический терроризм.
убийство царя как конечная цель.Это привело к неудавшейся попытке Дмитрия Каракозова 4 апреля 1866 г., а Дмитрия Каракозова
и лидер Организации Николай Ишутин были казнены. Так закончилась Организация и началась Белая
Террор остальных 1860-х годов. Белый террор начался с того, что царь поставил графа Михаила Муравьева ответственным за подавление
Нигилисты. Два ведущих радикальных журнала, The Contemporary и Russian Word , были запрещены, либеральные реформы были запрещены.
минимизировали, а образовательную систему реформировали, чтобы подавить революционный дух.Эта акция российского государства ознаменовала конец
основополагающий период нигилизма.

Образ жизни нигилистов, или новых людей, заслуживает рассмотрения. Нигилисты вели утилитарный и аскетический образ жизни. Мода тоже была случаем
Дело в том, что стиль одежды стремился к функциональности и полезности, а не к легкомысленной моде. И в его книге The Women’s Liberation Movement
в России Ричард Стайтс говорит о «восстании в одежде» нигилистки, русское слово, обозначающее женщину-нигилистку: «Отказавшись от муслина,
ленты, перья, зонтики и цветы русской дамы, архетипической девушки нигилистического толка 1860-х годов, носили простую темную
шерстяное платье, прямое и свободное от талии, с белыми манжетами и воротником в качестве единственных украшений.Волосы были коротко острижены и
носили прямо и носили темные очки ». Еще одной примечательной чертой нигилистов был их интерес к женскому
эмансипация. Потому что женский паспорт (который использовался для обычных поездок, а не только для выезда за границу) по закону контролировался мужчинами в
В то время отец или муж полностью контролировали жизнь женщины. Нигилисты решили эту проблему, заключая фиктивные браки и
позволил эмансипацию женщин де-юре, но не де-факто.Это привело к тому, что женщины получили свободу передвижения, чтобы заниматься некоторыми видами деятельности.
академические занятия и некоторое предпринимательство.

IV. Революционный нигилизм

Выход Сергея Нечаева символизирует переход от периода основания к периоду революции русского нигилиста.
движение. Нечаев утверждал, что точно так же, как европейские монархии и католические иезуиты были безжалостно безнравственны в своем стремлении к полной
контроля, не было действий, которые нельзя было использовать во имя народной революции.Образ Нечаева во многом является результатом
Катехизис революционера (1869) как любые действия, которые он действительно совершал в жизни. Катехизис — важный документ, поскольку он установил
явный разрыв между формированием нигилизма как политической философии и тем, что он превратился в практику революционных действий. А также
В тезисе 23 катехизиса революционера № говорится: «Под« революцией »наша Организация не означает регулируемый образец в классическом,
в западном смысле, движение, которое всегда останавливается и преклоняется с уважением перед правами частной собственности и перед традициями общественного порядка и
так называемая цивилизация и мораль — та, которая до сих пор ограничивалась свержением одной политической формы, чтобы заменить ее другой, которая
пытался создать так называемое революционное государство.Единственная революция, которая могла бы принести пользу людям, — это та революция, которая
уничтожил в своих корнях любые элементы государства и уничтожил бы все государственные традиции, общественный строй и классы в России ».
Он оказал большое влияние на русский нигилизм: он основал секретную ячеечную организацию People’s Vengeance и поддерживал
отношение к воле народа. Но он был отвергнут Бакуниным и в конце концов умер в своей камере в 1882 году.

Революционное движение в постнечаевский период четко разделилось: этот раскол был между пропагандистами, которые следовали
Петр Лавров и бакунисты.Обе группы были сосредоточены на организации крестьян, и это было во многом вдохновлено верой в то, что
российский институт деревенской общины, орган самоуправления, который управлял делами деревни и принимал коллективные решения, был
кратчайший путь к русскому социализму. Однако эта попытка в конце концов не увенчалась успехом, потому что крестьяне часто передавали нигилистов полиции и,
более того, концепция сельского восстания не была подтверждена крестьянами, поскольку они не имели возможности вооружиться и
на самом деле не было традиции успешного восстания.В 1877 году произошло неудавшееся сельское восстание, названное «делом Чигрина» тремя революционерами.
Стефанович, Дойч и Бохановский, в результате чего были арестованы сотни крестьян и трое нигилистов.

Кроме того, в то время женщины играли некоторые роли в нигилистических организациях. В то время как, учитывая незначительные социальные достижения при Александре II,
женщин было труднее убедить присоединиться к проекту демонтажа общества, когда они были вовлечены, они были более привержены действию и
насилия, чем их коллеги-мужчины.Лучшим примером этого является прямое взятие оружия в начале революционного периода.
с участием одной женщины, Веры Засулич. Женщины принимали немалое участие в тайных обществах. И бухгалтерский учет в
Народная воля , самые известные тайные общества нигилистов, заявили, что от 1/4 до 1/3 организации составляли женщины. И более того,
почти половину исполнительного комитета составляют женщины. Хотя социальные нравы культуры в то время не были полностью нарушены, и
По-прежнему оставалось «женским делом», многие женщины поддерживали равноправные отношения с мужчинами.

В революционный период было создано много тайных обществ. И два из них, Troglodytes и
Революционно-народническая группа Севера в конечном итоге сформировала вторую Земля и Свободу в 1876 году. Эта группа
так же твердо утвердился в бакунистском лагере в ответ на неудачи сельских кампаний прошлых лет. Заметные события семидесятых годов
возникла в этой реакции. В декабре 1876 года на площади Казанской иконы Божией Матери в Санкт-Петербурге прошла политическая демонстрация.Петербург. В
митинг был разогнан полицией, и многие люди, в том числе революционер Боголюбов, были арестованы. Этот парень в
необъяснимый акт непримиримости, отказался снять фуражку с генерала Трепова, который посещал тюрьму, которую Боголюбов
поделился с политзаключенными. Разъяренный генерал избил его, потребовал, чтобы на следующий день его пороли, что и было сделано.
такая сила, что Боголюбов сошел с ума, и это в итоге привело к тюремному бунту.

Между тем Вера Засулич действовала сама.Она добивалась аудиенции у генерала в приемной российских чиновников, где
после этого она вытащила револьвер и выстрелила, убив его. Неожиданным ходом режим разрешил судить Засулича присяжных, предположив, что
результат был гарантирован, потому что она призналась в содеянном и присутствовали свидетели. Вместо этого присяжные оправдали ее и позволили ей уйти.
здание суда, где ее ждала полиция для дополнительного ареста, и произошел небольшой беспорядок, в результате которого ее увезли
ее товарищи.Этот акт и связанный с ним скандал спровоцировали многолетнюю волну действий нигилистов против агентов
государства, и попытки, в большинстве своем безуспешные, репрессий со стороны государства.

23 февраля нигилист с юга Валериан Осинский дважды застрелил прокурора Киева. 25 мая Григорий
Попко зарезал капитана киевской жандармерии Гейкинга. Михаил Фроленко, южный нигилист, стал сотрудником
Киевская тюрьма, быстро дослужилась до старшего надзирателя и 27 мая освободила Стефановича, Дойча и Бохановского от дела Чигирина.И северные нигилисты вскоре начали догонять подвиги южан с августа.

9 февраля 1879 года было расстрелом генерал-губернатора Дмитрия Кропоткина в Харькове Григорием Гольденбергом. Также в феврале
в этом году произошла смерть еще одного лазутчика и еще одна перестрелка с полицией в Киеве. А 2 апреля была неудачная попытка
убить царя Александром Соловьевым, который, наконец, был повешен 28 мая. Репрессии в течение следующих 8 месяцев были суровыми, с 16
Вешают нигилистов по всей России.Но нигилисты не прекратили своих действий; 20 февраля 1880 г. нигилист по имени Миодецкий взял
выстрел в одного из двух генерал-губернаторов, ответственных за репрессии, генерал-губернатора Лорис-Меликова. В очередной раз он промахнулся и был
казнен через два дня.

Репрессии против государства подняли вопрос о том, насколько эффективной была нынешняя стратегия Земли и свободы . В июне 1879 г.
Конференция была проведена для оценки методов насилия, используемых группой, и это привело к роспуску Land and Freedom
и создание Black Repartition , который считал воинствующую пропаганду подходящим методом для продвижения вперед, и
Народная воля , приговорившая царя к смерти.

V. Последний акт русских нигилистов

После роспуска «Земля и свобода» , «Народная воля» посвятили себя убийству царя. Они сделали
не иметь инфраструктуры, социальных решений или желания взять власть; для них разрушение стоило само по себе, а не
по гуманитарным, политическим или социальным причинам. Оценив неудачи нигилистических снайперов, было принято решение атаковать
Царь с сносами.В ноябре 1879 года нигилисты попытались заминировать железнодорожный путь, по которому царь должен был пройти из Ливадии в Санкт-Петербург.
Петербург в трех разных точках. Первый был сделан под Одессой, организован Вирой Фигнер, и предполагал попытку внедрить нигилиста.
на должность железнодорожного сторожа, но когда царь пошел другим маршрутом, от этого плана отказались. Второй связан с запутанным
план Андрея Желябова (1850–1881) изображать открытие кожевенного дела днем ​​и закладывать динамит ночью.Когда
Поезд с царем прошел, однако взрывчатка не загорелась. Финальную точку организовал Александр Михайлов возле
Москва. Он включал в себя аренду квартиры в 50 ярдах от железнодорожной линии, рытье туннеля от квартиры до линии и
установка заряда на железнодорожной линии. Но земля, через которую проходил туннель, была песчаной и легко затоплялась, что приводило к совершенно жалким
опыт, и, наконец, поезд, в котором находился Царь, не сошел с рельсов из-за взрыва взрывчатки.

Так как нигилист не был пойман, а взрыв был серьезным вызовом, все согласились, что это правильный подход. Следующий
Попытка была предпринята в Зимнем дворце царя 5 февраля 1880 года. В ней участвовал нигилист, устроившийся на работу во дворце и занимавшийся контрабандой
количество динамита в подвал и поджигание этого взрывчатого вещества в подходящее время. И снова время действия не подходило:
запланированное прибытие царя было отложено, и взрывчатка сработала до приезда Александра.Следующая попытка включала
затопление взрывчатки под Каменным мостом на Екатерининском канале, но этому помешало опоздание одного из заговорщиков.
Другая попытка началась как амбициозное минирование дороги, по которой царь должен был пройти от гавани до поезда в Одессе, но как
планы поездок изменились, усилия были заброшены.

Остальная часть 1880-х годов обнаружила, что нигилисты озабочены отслеживанием поездок царя; они обнаружили, что воскресенье было лучшим днем ​​для
забастовка, поскольку царь обычно следовал особым маршрутом к военной базе и обратно.Он находился на углу Невского проспекта и
Малая Садовая улица, по которой будут наносить удары нигилисты. Это включало в себя аренду квартиры, рытье туннеля и попытки действовать как следует.
граждане. Но их неспособность убедить своих соседей помешала плану, и Желябов, организатор операции, был арестован 27-го числа.
февраля.

Наконец, после нескольких попыток Александр II был убит в марте 1881 года, в тот самый день, когда он одобрил предложение о вызове представителя
собрание для рассмотрения новых реформ.И пять участников заговора с целью убийства царя, в том числе Андрей Желябов, Николай Рысаков, София.
Перовский, Николай Кибальчич и Тимофей Михайлов были торжественно повешены 3 апреля с плакатом с надписью «Царицист». Таким образом
Период русского нигилизма закончился. Наследник российского престола Александр III (1884-1894) был самодержцем по старинке, жестоко подавлялся.
любые оставшиеся нигилисты, осмелившиеся проявить себя после падения царя. Он верил в правление империей с помощью национализма, восточного православия.
и самодержавие », и он добивался успеха до самой смерти.

VI. Нигилизм и русская литература

Стоит отметить роль литературы в русской культуре, потому что литература была уважаемой формой социального комментария. Этот стиль литературы стал
известен как реализм из-за его непоколебимого изображения современной жизни, и такие литературные произведения показывают нам, что происходило в русской культуре
в 1860-х годах движение нигилизма. Такие реалистические романы, которые отражают движение нигилизма, включают Notes from the Underground ,
Преступление и наказание и Дьяволы Достоевского; Отцы и дети Ивана Тургенева; Война и мир
Толстого; Что делать? Чернышевского; Корни революции Вентури; Российская революционная интеллигенция
пользователя Pomper.В частности, выражение Базаровым напряженности между поколениями в Отцах и Сыновьях как отказ от романтического
а идеалистические позы гарантировали ему положение символа нигилистического движения, а движение нигилизма даже обязано своим названием этому роману.
А публикация «» Чернышевского «Что делать?» стал путеводной звездой для движения: на его страницах было видение
социалистические ценности нигилизма, демонстрация того, как жить с неприкосновенными радикальными ценностями и как практиковать нигилистическую немоногамию.Итак
Русский роман был поднят на новые религиозные и философские высоты благодаря тому, что он впитал нигилистское чувство культурного кризиса и жажду нового,
абсолютные значения. Кроме того, поскольку многие русские литературные произведения того времени находились под влиянием социального положения России, литература также
сильно повлиял на российское общество и культуру. Например, освобождение крестьян Александром отчасти объяснялось его реакцией на
Коллекция Ивана Тургенева Зарисовок спортсмена , изображающих крестьянский быт.

Обычно нигилизм становится более последовательной позицией в запрещенных текстах, ввозимых контрабандой в Россию эмигрантами. Один из самых плодовитых эмигрантов
Александр Герцен (1812-1870) основал Свободную русскую прессу в Лондоне. Пресса была известна своими публикациями радикальных
литература, которая варьировалась от г. до г. младшего поколения (1861 г.), в которой приводились доводы в пользу замены царя государственным служащим,
в журналы The Polar Star и Голоса из России .Его самым известным журналом был The Bell , который был ввезен контрабандой.
в Россию, где он был довольно популярен в период основополагающего нигилизма среди тех, кто стремился к социальным реформам.

VII. Вывод

В книге «Реакция в Германии » Михаил Бакунин (1814-1876) предвосхитил и вдохновил идеи нигилистов, сказав:
«Поэтому давайте доверять вечному Духу, который разрушает и уничтожает только потому, что он является непостижимым и вечным источником
всю жизнь.Страсть к разрушению — это творческая страсть ». Это указывает на то, что движение« Русский нигилизм »было большим политическим движением.
который отвергал всякую религиозную и политическую власть, социальные традиции и традиционную мораль с целью ниспровержения
деспотическая власть царя, считая, что разрушение желательно для социальной реформации.
Кроме того, помимо нигилистического подхода к социальным изменениям, который явно оказал влияние далеко за пределы социалистической традиции, систематический
способ, которым нигилисты пытались распространить свои идеи за пределы своей политики.Учитывая репрессивную среду, в которой их идеи
процветал, круг русских нигилистов продолжал приносить плоды преданных делу людей, преодолевая разрыв между теорией и
упражняться. Одним словом, нигилизм в России был не только движением, имевшим большое политическое влияние в российском обществе, но и движением.
что имело значение за пределами политики.

VIII. Библиография

1. Хингли, Рональд, Нигилисты; Русские радикалы и революционеры в период правления Александра II, 1855-81 гг.Нью-Йорк: Delacorte Press, 1969,
2. Парк, Ын-бонг, 100 сцен всемирной истории. Сеул: Шильчун, 2003 (на корейском языке)
3. Рясановский, Николас В. История России. 7-е изд. Нью-Йорк: Oxford UP 2004
4. Ричард Стайтс, Женское освободительное движение в России — феминизм, нигилизм и большевизм 1860-1930.
Нью-Джерси: Princeton UP 1991.
5. Тургенев, Иван Сергеевич, отцы и дети. Нью-Йорк: Penguin Classics, 1992
6.Алан Пратт. Интернет-энциклопедия философии
— Нигилизм. 2007.
7. Фрейдис. Домашняя страница нигилизма. 1998 г.

8. Википедия История России:
Нигилизм. 2007

был ницше нигилистом

Чтобы прояснить это определение, мы рассмотрим двух мыслителей, которые выдвигают именно такой аргумент, Фридриха Ницше и Мишеля Фуко. Ницше резюмирует свой подход к поиску истины в тексте строкой: «Цинизм — единственная форма, в которой низменные души приближаются к честности.«(Neitzsche, 1966). Принимая во внимание, что Ницше приравнивал цинизм к честности, можно лучше понять его часто воспринимаемый как« нигилистский »подход к философии. Ницше-автор, переписанный его зятем, чтобы сделать его ШТАТОМ нигилистом, совсем не интересен. Мы можем определить нигилизм как отсутствие высших ценностей. Этого можно было бы избежать, если бы у него был исчерпывающий стандартный способ… Большинство людей сосредотачиваются на этом аспекте аргументации Ницше, утверждая, что он нигилист или защитник нигилизма.Ницше, антинигилист, — интересный человек. был ли Ницше нигильстом? Подобную мораль часто клеймили как нигилист, особенно те, кто не сочувствовал его планам. Для них он философ вне времени, полностью оторванный от общественно-политических дел своей эпохи. Я желаю, чтобы мир был другим, несмотря на то, что это бессмысленно. Но по поводу вашего вопроса: для меня нет смысла, а только желания. Нигилист — это человек, который не преклоняется перед какой-либо властью, не принимает на веру какие-либо принципы, каким бы благоговением ни был закреплен этот принцип.2) он был сумасшедшим нигилистом, который считал жизнь бессмысленной по сути своей и считал, что ничего не имеет значения. Ницше Нигилист. Это ломает одну из самых фундаментальных, справедливых и действительно рациональных рамок морального мышления: моральная философия должна быть универсальной и применяться ко всем людям в равной степени. Это чувство отчуждения приводит к истощению. Некоторые говорят, что все это ужасное недоразумение и что Ницше не был подобным2. Настоящий нигилист ни во что не верит, не будет иметь никаких привязанностей и никакой другой цели, кроме, возможно, импульса к разрушению.Был ли Ницше моральным нигилистом? Фридрих Ницше . Это происходит из-за того, что его сестра-антисемитка и его идеи поддерживаются Гитлером. Последнего Ницше все цитируют все время. Нигилизм — это рациональный результат коррупции, коррупция — неизбежный факт жизни. В этом смысле буддизм — это бегство от реальности? Фридрих Ницше 6 лет назад. Я воспринимал это как разрушение ценностей в целом и беспокоился, что негативные ценности могут возникнуть из-за нигилизма. То, что когда-то считалось естественным состоянием человека, для нигилиста просто горячо.Но Ницше остается философом, которого чаще всего называют нигилистом, и первым философом, о котором в народе думают, когда упоминается нигилизм. Во всяком случае, Ницше был виталистом, прежде чем стать нигилистом в понимании Шопенгауэра. Ницше можно было отнести к категории нигилиста в том описательном смысле, в котором он считал, что традиционные социальные, политические, моральные и религиозные ценности больше не имеют реальной сущности. Двумя наиболее популярными представлениями о Ницше являются: 1) он был одержим силой и произвел на свет генетически совершенного «сверхчеловека».Был ли Ницше нигилистом? Перспективизм Ницше — это реакция на смерть Бога, которая избегает нигилистического вывода о том, что нет ничего, кроме пустоты бесполезных ценностей. Ницше называют нигилистом отчасти потому, что он провозгласил, что «Бог мертв!» Ницше объявил себя «первым совершенным нигилистом Европы» 4, но его точное понимание нигилизма и его отношение к нему остаются предметом научных дискуссий. Называть Ницше «нигилистом» — это слабая попытка дискредитировать идеал преодоления человека — это раб (хныкающие «мухи», которые жужжат и ужаливают Зуру.) Ницше говорил о разрушении высших ценностей и смерти Бога. Это серьезное заблуждение, по крайней мере, когда речь идет о собственном применении Ницше Интернет-энциклопедии философии. Но я не думаю, что Ницше был настоящим нигилистом, не в латинском смысле этого слова. Архивировано 31 марта 2019 года. — Ницше, Фридрих. То, что он имел в виду под этим часто повторяемым заявлением, стало предметом жарких споров, потому что Ницше просто провозгласил эту позицию в «Так говорил Заратустра», фактически не аргументируя ее.В популярной культуре философ Ницше обычно ассоциируется с моральным нигилизмом. Итак, на днях мы говорили о Ницше в классе, и мой учитель сказал, что, говоря о нем, вы должны упомянуть нигилизм, потому что это большая часть его философии. Ну, если говорить об экзистенциальном нигилизме, конечно. Когда доходит до основных фактов жизни, общества сами по себе являются проектами бегства от реальности. Пути побега нигилиста или мы просто догадываемся, что он был нигилистом? Одна из самых известных цитат Ницше заявляет, что «Бог мертв.«В этом отношении Ницше не был нигилистом — еще одно распространенное заблуждение. Это потеря всякого значения, смысла и цели (Moroney, 1986). Все, что считалось священным и вечным, теперь кажется просто смертным и произвольным. Существует распространенное заблуждение, что немецкий философ Фридрих Ницше был нигилистом. Ученые и почитатели Ницше приняли эти утверждения за чистую монету. Цель буддизма — противостоять тому, на избегании чего построены общества. был ли Ницше «определенно» нигилистом? «Фридрих Ницше (1844–1900)».Но прежде чем мы продолжим обсуждение вопроса о том, является ли Ницше нигилистом или нет, будет лучше узнать немного о человеке Ницше. — Ницше идентифицирует себя как активного нигилиста: «В том, что я был полным нигилистом, я признался себе только недавно» [WP§25] — Это признание часто может сбивать с толку. Ницше пишет против «нигилизма». Что еще более странно для любого, кто внимательно читал работы Ницше, его иногда называли поборником нигилизма.Он приобрел серьезную дурную славу, когда его идеи использовались нацистами — особенно его — и почему он умер? Он никогда бы не назвал себя нигилистом. Он не нигилист, а анти-нигилист. Две заметки о нигилизме, помещенные в начале книги «Воля к власти», предлагают два явно разных описания нигилизма. Таким образом, нигилист отвергает принципы, которые исторически формировали людей. пытается [очевидно успешно] подорвать идеалы и инициативы Учителя. KSA 12: 9 [60] Но на самом деле Ницше презирал нигилистов.Ницше признавал переход общества к более научному мышлению, которое вытеснило веру. Ницше родился в Рёкене, Пруссия, в 1844 году и умер, сошедя с ума в 1900 году. Различие между двумя описаниями Реджинстера Бернард Регинстер использовал очевидное различие между этими двумя … 3. Ницше считал, что смерть Бога приведет к потере универсальной перспективы и истины и, как следствие, к нигилизму. «Нигилизм был бы хорошим знаком», — пишет Ницше в своих блокнотах.Нигилист понимает, что все критерии, по которым измеряется «реальный мир», являются категориями, относящимися к вымышленному, сконструированному миру. «[WP §25] Это признание может показаться запутанным так же часто, как Ницше… Ницше Нигилист Ницше — фигура, мягко говоря, противоречивая. Он получил образование в Бонне и Лейпциге, а затем стал самоучкой (и лишился образования). С моральным нигилизмом связан моральный релятивизм. Версия Фридриха Ницше о сверхчеловеке, человеке, который принимает все, что жизнь бросает на него, никогда не плачет и пытается решить это с помощью своей сверхдержавы.Бог мертв? Ницше ошибается, приписывая ценность только тем людям, которых он считает достойными. Конечно, он мог быть моральным нигилистом. В этом задании взгляды Ницше на нигилизм «показывают больше содержания». Ницше считал, что христианская мораль руководила европейским человечеством в течение последних 1500 лет (Bishop, 2012). 2. На видео полицейские ругают 5-летнего мальчика. Несмотря на элементы нигилизма Ницше во многих его работах и ​​тот факт, что его лучший друг Овербек был христианским нигилистом, становится ясно, что это не так.0 0. — Вилкерсон, Дэйв. Ницше родился 15 октября 1844 года в небольшом городке Рокен-бай-Люцен в Пруссии, на территории современной Германии. Вы можете найти это утверждение как в популярной, так и в академической литературе, но как бы оно ни было широко распространено, оно не является точным изображением его работы. Некоторые говорят, что Ницше был нигилистом, действительно совершенным, полным или раскованным нигилистом1. Нигилизм Ницше 1. Он обычно описывает нигилизм как «состояние напряжения, как несоответствие между тем, что мы хотим ценить (или нуждаемся), и тем, как, по-видимому, действует мир.«Впоследствии возникает вопрос, кто такой известный нигилист? Это меня немного смутило, потому что из того, что я читал (TGS, BGE, OGM), он никогда не производил впечатление нигилиста, а скорее как человека, полностью отвергающего нигилизм. , Ницше действительно был моральным нигилистом (он считал, что моральных фактов не существует), так что вот оно. Кто такой Фредерик Ницше? Ницше: есть смысл; значимые страдания ищут, бессмысленные страдания — проклятие — подробнее об этом позже, нигилисты: нет смысла.Ницше называет себя активным нигилистом: «В том, что я был закоренелым нигилистом, я признался себе только недавно. Это часто ассоциируется с крайним пессимизмом и радикальным скептицизмом, осуждающим существование. Анонимный.

Дарвинизм, сайентизм и нигилизм в JSTOR

Информация о журнале

Русское обозрение — многопрофильный научный журнал, посвященный
истории, литературе, культуре, изобразительному искусству, кино, обществу и политике
народов бывшей Российской империи и бывшего Советского Союза.Каждый выпуск
содержит оригинальные исследовательские статьи авторитетных и начинающих ученых, а также
а также обзоры широкого круга новых публикаций.

«Русское обозрение», основанное в 1941 году, является летописью.
продолжающейся эволюции области русских / советских исследований на Севере
Америка. Его статьи демонстрируют меняющееся понимание России через
взлет и закат холодной войны и окончательный крах Советского Союза
Союз.

«Русское обозрение» — независимый журнал, не имеющий единого мнения.
с любой национальной, политической или профессиональной ассоциацией.JSTOR предоставляет цифровой архив печатной версии The Russian
Рассмотрение. Электронная версия «Русского обозрения» —
доступно на http://www.interscience.wiley.com.
Авторизованные пользователи могут иметь доступ к полному тексту статей на этом сайте.

Информация для издателя

Wiley — глобальный поставщик контента и решений для рабочих процессов с поддержкой контента в областях научных, технических, медицинских и научных исследований; профессиональное развитие; и образование.Наши основные направления деятельности выпускают научные, технические, медицинские и научные журналы, справочники, книги, услуги баз данных и рекламу; профессиональные книги, продукты по подписке, услуги по сертификации и обучению и онлайн-приложения; образовательный контент и услуги, включая интегрированные онлайн-ресурсы для преподавания и обучения для студентов и аспирантов, а также для учащихся на протяжении всей жизни. Основанная в 1807 году компания John Wiley & Sons, Inc. уже более 200 лет является ценным источником информации и понимания, помогая людям во всем мире удовлетворять свои потребности и реализовывать их чаяния.Wiley опубликовал работы более 450 лауреатов Нобелевской премии во всех категориях: литература, экономика, физиология и медицина, физика, химия и мир.

Wiley поддерживает партнерские отношения со многими ведущими мировыми сообществами и ежегодно издает более 1500 рецензируемых журналов и более 1500 новых книг в печатном виде и в Интернете, а также базы данных, основные справочные материалы и лабораторные протоколы по предметам STMS. Благодаря растущему предложению открытого доступа, Wiley стремится к максимально широкому распространению и доступу к публикуемому контенту, а также поддерживает все устойчивые модели доступа.Наша онлайн-платформа, Wiley Online Library (wileyonlinelibrary.com), является одной из самых обширных в мире междисциплинарных коллекций онлайн-ресурсов, охватывающих жизнь, здоровье, социальные и физические науки и гуманитарные науки.

фактов о нигилизме для детей | KidzSearch.com

Нигилизм — это философия, которая отвергает некоторые или все основные идеи. ^[1] Nihility означает «ничто», а «nihil» на латыни означает «ничто». ^[2] Нигилизм может означать веру в ложное изобретение ценностей.Это также может означать веру в то, что ничто не имеет смысла или цели. ^[3] На самом деле существует множество различных верований, которые можно назвать нигилизмом. Немецкий мыслитель Фридрих Ницше много писал о нигилизме. То, что он написал, часто называют самым важным объяснением нигилизма. Ницше писал, что нигилизм возникает из-за того, что ставит под сомнение традиционные ценности до тех пор, пока они не развалятся. Это называется «[[# Уничтожение значения | Шаблон: Определение]]». ^[3]

Русский мыслитель Михаил Бакунин вдохновлял многих нигилистов, потому что считал, что такого рода разрушения — это хорошо. ^[4] Слово «нигилизм» стало популярным благодаря русскому роману Ивана Тургенева « отцов и сыновей» . Герой повести — нигилист по имени Базаров. ^[5] Некоторые другие русские мыслители, такие как Дмитрий Писарев, тоже хорошо писали об этом виде разрушения. ^[6] Русский нигилизм вдохновил многих революционеров, таких как Сергей Нечаев и Владимир Ленин. Русский писатель Федор Достоевский тоже был почти нигилистом. Но он стал [[# Антинигилизм | Шаблон: Определение]] после десяти лет в изгнании.Он писал о нигилизме во многих романах, таких как « Преступление» и «Наказание» . ^{[7] [8]} Людей, убивших российского императора Александра II 13 марта 1881 года, часто считают нигилистами. ^[9]

Ницше считал, что разрушения ценности невозможно избежать, даже если это приводит к плохим результатам. Он также считал христианство источником разрушения ценностей и, следовательно, своего рода нигилизмом. По словам французского писателя Жиля Делеза, он считал христианство нигилистическим, потому что оно было [[# Life-denying | Template: Definition]], что означает негативное и нездоровое отношение к жизни. ^[10] Религиозные мыслители вместо этого думали, что нигилизм происходит от отказа от религии. Некоторые части буддизма также называют разновидностью нигилизма, хотя другие категорически отвергают нигилизм. В 18-19 веках слово «нигилизм» в основном использовалось против людей, которые отвергали религию или ни во что не верили. В любом случае, нигилизм часто рассматривается как слово, обозначающее отрицающие жизнь убеждения. ^[11]

Важные условия

• анти-нигилизм — Анти-нигилизм означает быть против нигилизма.Это тоже был жанр русской литературы XIX века. Примерами людей, которых называют антинигилистами, являются Иван Тургенев, Федор Достоевский, ^[8] и Фридрих Ницше. ^[12] Но так или иначе многие антинигилисты в конечном итоге помогли нигилизму.
• отрицающий жизнь — Если что-то отрицает жизнь , это означает, что оно имеет негативное и нездоровое отношение к жизни. Это противоположно тому, чтобы быть «жизнеутверждающим».Жиль Делез говорит, что процесс «отрицания жизни и обесценивания существования» — это то, что Фридрих Ницше называет «нигилизмом». ^[10] Нигилизм часто рассматривается как слово, обозначающее отрицающие жизнь убеждения. ^[11]
• уничтожение ценностей — Уничтожение ценностей означает уничтожение ценностей, которые люди принимают как должное. Это ставит под сомнение традиционные ценности, пока они не развалятся. Фридрих Ницше писал, что нигилизм — это «не только вера в то, что все заслуживает гибели».Вместо этого он также пытается уничтожить . ^[3] Это также называется девальвацией значений , что означает снижение ценности этих значений. Его также называют отрицание , что означает отрицание чего-либо или отмену этого. ^[13]

Происхождение

Слово «нигилизм» происходит от «nihil», что на латинском языке означает «ничего». Но точное происхождение слова «нигилизм» неясно. В средние века это слово использовалось для обозначения некоторых видов ереси. ^[5] Примерно во времена Французской революции это слово обозначало разрушение христианства и традиционных европейских ценностей. Его использовали во многих странах Европы. ^[14] Вскоре это слово стало использоваться и в английском языке. Вероятно, оно произошло от французской, немецкой или позднелатинской формы слова. ^[15]

«Нигилизм» стал философским словом сначала в немецкой философии, а затем в русской философии. Эти два исследования нигилизма были объединены Фридрихом Ницше.

Немецкий нигилизм

В 1733 году немецкий писатель Фридрих Лебрехт Гетц использовал слово «нигилизм» как литературный термин. ^[16] Это слово также использовалось швейцарским эзотериком Якобом Германом Оберайтом в 1787 году и немецким мыслителем Фридрихом Генрихом Якоби в 1799 году. Именно здесь оно впервые стало частью философии. Вера в то, что никто не может знать истинную реальность, — это то, что Оберайт назвал «нигилизмом». Он использовал это определение, чтобы назвать немецкого мыслителя Иммануила Канта нигилистом.Это произошло потому, что Кант сказал, что люди не могут быть уверены в реальных вещах, а могут быть уверены только в том, что они пережили. Якоби также использовал это определение, чтобы сказать, что Кант и его последователи были нигилистами. Например, он назвал нигилистом немецкого мыслителя Иоганна Готлиба Фихте. ^[17] Якоби считал и гуманизм, и немецкий идеализм, пришедшие из эпохи Просвещения, разновидностями нигилизма. По его словам, эти так называемые рациональные философии были полной противоположностью рациональных. ^[18]

Примерно в 1824 году немецкий журналист Йозеф фон Гёррес использовал слово «нигилизм» в политическом смысле. Он сказал, что отвергать социальные структуры — это нигилизм. ^[19] Но слово «нигилизм» за это время почти вымерло. ^[20] Например, немецкого мыслителя Макса Штирнера называют одним из первых истинных нигилистов, но он никогда не употреблял это слово. ^{[3] [21]} Он написал большинство своих работ в 1840-х годах.

Русский нигилизм

Русский нигилизм был ранней разновидностью нигилистической философии.Это было также широкое культурное движение, смешанное с некоторыми революционными движениями. ^{[3] [22]} Из-за этого российский нигилизм часто ошибочно называют разновидностью политического терроризма. ^[5] Его главным интересом было уничтожение традиционных ценностей, особенно в искусстве и религии. Его главными философами были Николай Чернышевский и Дмитрий Писарев. ^[22] Он также отверг веру в свободную волю и Бога. В отличие от немецкого нигилизма, происходящего от немецкого идеализма, русский нигилизм был категорически против идеализма.

Русский писатель Николай Надеждин был, вероятно, первым, кто употребил слово «нигилизм» в русскоязычных публикациях. Он впервые использовал его в 1829 году, назвав скептицизм тем же, что и нигилизм. Это же значение позже использовал русский писатель Василий Берви. Это слово употребляли и российские журналисты Михаил Катков и Виссарион Белинский. Катков сказал, что нигилизм создает угрозу революции, потому что отвергает всякую мораль. ^[5] Белинский использовал это слово более нейтрально. ^[8] Но в то время это слово еще не было популярным. ^[20]

Русского мыслителя Михаила Бакунина часто называют отцом русского нигилизма. В 1842 году он писал: «Поэтому давайте доверять вечному Духу, который разрушает и уничтожает только потому, что он является непостижимым и вечным источником всей жизни. Страсть к разрушению — тоже творческая страсть!». Затем, в 1850-х и 60-х годах, начала формироваться теория русского нигилизма. ^[8] Первоначально это была философия скептицизма по отношению к морали и истине.В 1862 году русский писатель Иван Тургенев сделал популярным слово «нигилизм». Он использовал его в своем романе « отцов и сыновей », чтобы описать отношение молодого поколения. ^{[5] [23]} Нигилисты в книге говорят, что они люди, которые «отрицают все », которые «не принимают никаких принципов на веру» и которые думают, что «в настоящее время отрицание — это самый полезный из всех ». ^{[7] [24]} Несмотря на то, что Тургенев был больше похож на [[# Anti-nihilism | Template: Definition]], многие молодые люди стали называть себя «нигилистами» из-за этой книги. ^[8]

Для Писарева нигилизм был в основном философским, а не политическим. Он считал, что необычные люди должны освободиться от правил и морали. Он думал, что любой, кто это сделает, будет выше обычных людей. ^[7] Но позже русский нигилизм становился все более политическим. Он вдохновил многих революционеров, таких как Сергей Нечаев и Владимир Ленин. ^[17]

Ницше

Фридриха Ницше иногда называют нигилистом, а иногда — [[# Антинигилизм | Шаблон: Определение]]. ^[12] Хотя Ницше очень критически относился к нигилизму, он имеет сходство с более ранними нигилистами, такими как Дмитрий Писарев и Макс Штирнер. ^{[7] [21]} Его объяснение нигилизма объединило немецкие и русские значения этого слова, а также пошло дальше. ^[17]

Согласно Ницше, нигилизм — это когда кто-то думает, что мир таким, какой он есть, не должен существовать, а мир , каким он должен быть, не существует. ^[25] Например, некоторые религии думают, что мир неправильный , так как он , и вместо этого должен быть идеальным.Он также говорит, что нигилизм — это «не только вера в то, что все заслуживает гибели». Вместо этого он также пытается уничтожить . ^[3]

Связанные страницы

Список литературы

1. ↑ Кросби, Дональд А. (1998). «Нигилизм». Философская энциклопедия Рутледжа . Тейлор и Фрэнсис. DOI: 10.4324 / 9780415249126-N037-1. «Как следует из названия (от латинского nihil,« ничто »), философский нигилизм — это философия отрицания, отвержения или отрицания некоторых или всех аспектов мысли или жизни.”
2. ↑ «Ничтожность» .. Мерриам-Вебстер.
3. ↑ ^{3,0 3,1 3,2 3,3 3,4 3,5} Пратт, Алан «Нигилизм». Интернет-энциклопедия философии .
4. ↑ Эди, Джеймс М .; Сканлан, Джеймс; Зельдин, Мэри-Барбара (1994). Русская философия Том II: нигилисты, народники, критики религии и культуры . Университет Теннесси Пресс. п.3.
5. ↑ ^{5,0 5,1 5,2 5,3 5,4} «Нигилизм». Британская энциклопедия . (13 марта 2020 г.).
6. ↑ Эди, Джеймс М .; Сканлан, Джеймс; Зельдин, Мэри-Барбара (1994). Русская философия Том II: нигилисты, народники, критики религии и культуры . Университет Теннесси Пресс. п. 65.
7. ↑ ^{7,0 7,1 7,2 7,3} Франк, Джозеф (1995). Достоевский: чудесные годы, 1865–1871 . Издательство Принстонского университета. ISBN 0-691-01587-2
   . https://archive.org/details/dostoevskymiracu00fran.
8. ↑ ^{8,0 8,1 8,2 8,3 8,4} Петров, Кристиан (2019). «« Зачеркни, направо и налево! »: Концептуально-исторический анализ русского нигилизма 1860-х годов и его понятие отрицания». Stud East Eur Thought 71 (2): 73–97. DOI: 10.1007 / s11212-019-09319-4
   .
9. ↑ Хингли, Рональд (1969). Нигилисты; Русские радикалы и революционеры в царствование Александра II, 1855-81 гг. . Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Delacorte Press. С. 87–126.
10. ↑ ^{10,0 10,1} Делез, Жиль (1962). Ницше и философия . Лондон: Атлон Пресс (опубликовано в 1983 г.). ISBN 978-0-231-13877-2
    .
11. ↑ ^{11,0 11,1} Вейт, Вальтер (2018). «Экзистенциальный нигилизм: единственная действительно серьезная философская проблема». Журнал исследований Камю : 211–232.
12. ↑ ^{12,0 12,1} Хаар, Мишель (1985). Новый Ницше: современные стили интерпретации . MIT Press. п. 6. ISBN 978-0-262-51034-9
    . https://archive.org/details/newnietzschecont00alli/page/6.
13. ↑ «{{{title}}}» .. Мерриам-Вебстер.
14. ↑ ter Borg, Meerten B. (1988). «Проблема нигилизма: социологический подход». Социологический анализ 49 (1): 1–16.DOI: 10.2307 / 3711099
    .
15. ↑ «{{{title}}}». (3-й). (Сентябрь 2003 г.). Издательство Оксфордского университета.
16. ↑ Глой, Карен (2014). «Нигилизм – пессимизм». Zwischen Glück und Tragik . Вильгельм Финк. DOI: 10.30965 / 9783846756454_007
    .
17. ↑ ^{17,0 17,1 17,2} Мармыш, Джон (2003). Смеяться над ничем: юмор как ответ на нигилизм . Олбани: Государственный университет Нью-Йорка. ISBN 9780791458402
    .
18. ↑ Джованни, Джордж ди (2013-12-02). «Фридрих Генрих Якоби». Стэнфордская энциклопедия философии (осень 2008 г.).
19. ↑ Харпер, Дуглас «{{{title}}}» ..
20. ↑ ^{20,0 20,1} Гиллеспи, Майкл Аллен (1996). Нигилизм до Ницше . Издательство Чикагского университета. ISBN 9780226293486
    .
21. ↑ ^{21,0 21,1} Нишитани, Кейджи (1990). Маккормик, Питер Дж.. изд. Самопреодоление нигилизма . Государственный университет Нью-Йорка Press. ISBN 0791404382
    .
22. ↑ ^{22,0 22,1} Ловелл, Стивен (1998). «Нигилизм, русский». Философская энциклопедия Рутледжа . Тейлор и Фрэнсис. DOI: 10.4324 / 9780415249126-E072-1.
23. ↑ «Отцы и дети». Британская энциклопедия . (27 марта 2020 г.).
24. ↑ Тургенев, Иван. «Глава 5». Отцы и дети .«Нигилист — это человек, который не преклоняется перед какой-либо властью, который не принимает на веру какие-либо принципы, каким бы благоговением ни был закреплен этот принцип».
25. ↑ Ницше, Фридрих. KSA 12: 9 [60]

Герой-бунтарь: Альбер Камю и поиск смысла среди абсурда

Человек, ищущий смысла — каждый — бунтарь Альбера Камю. В The Rebel человек должен принять и попытаться встретить вселенную, как она представляется в абсурде .Он встречает вселенную из-за странной любви и потребности в чем-то, на что он может возложить свою надежду: «наступает момент, когда творение перестает восприниматься трагически; его просто воспринимают всерьез. Тогда человек озабочен надеждой ». Бунт против абсурда находит надежду в красоте солидарности, которая коренится в достоинстве человека, а именно в том, что человеческая жизнь имеет ценность. Во мраке явно бессмысленной вселенной Камю представляет новый гуманизм.

В гуманизме Камю человек должен смотреть внутрь и вовне, чтобы почувствовать облегчение от своих страданий, видя себя частью всего человечества: «Когда вы однажды увидели сияние счастья на лице любимого человека, вы знаете что у человека не может быть никакого призвания, кроме как пробуждать свет на окружающих его лицах.В глубине зимы я наконец узнал, что во мне лежит непобедимое лето ». Чтобы продемонстрировать, что бунт — это действие, направленное на благо человечества перед лицом абсурда, Камю использует остальную часть своей книги, чтобы разоблачить действия, которые претендуют на звание мятежников, но оказываются разрушительными. Этот другой вид движения Камю называет революцией. В этом эссе делается попытка отличить мятежное движение от всех других типов действий.

Работа Камю Мятежник, , отделяя мятежные действия от остальных, стремится установить новый гуманизм как ответ бессмысленному миру, чтобы внушить солидарность, свободу и надежду среди абсурда.

Мятежник — воин и художник. Как воин, он борется за свободу человека, сохраняя достоинство человеческой жизни и закон умеренности в пределах своих способностей человека. Как художник, его стремление к единству и осмыслению стремится воплотить в жизнь красоту человеческого достоинства, создав полотно действия, которое рисует реальность принятия повстанцем его борьбы и его желания.

Чтобы выявить новый гуманизм Камю, сначала необходимо понять виды гуманизма, которые возникли в истории.Эти три взгляда на то, что вызывает человеческое процветание, по-разному говорят о вопросах трансцендентности и телеологического человека. Эти гуманизмы проистекают из антитеистической, христианской и светской мысли. Антитеист развивает свою философию действия на мысли, что вселенная лишена смысла. Он ставит человека венцом всего сущего и навязывает природе метафизические принципы, которые приведут к имманентному бессмертию и совершенству человека. Одновременно эта концепция человека разрушает любую идею божественно трансцендентного существа.Убийство Бога и обожествление человека вместо Него принимали множество форм на протяжении всей истории, но все отдельные формы этого гуманизма объединены своим атеистическим характером. Анри де Любак в Драма атеистического гуманизма описывает этот антитеистический гуманизм как утверждающий, что

человек будет подниматься все выше и выше с того момента, когда он перестанет течь в Бога. . . Они узнали себя в том человеке, который героически противостоял богам. Они тоже хотели «убить Бога», чтобы человек мог наконец жить полностью человеческой или, скорее, «сверхчеловеческой» жизнью, и атеизм казался им незаменимым основанием того высокого идеала, который они предлагали для такого человека.

Христианство отвечает антитеисту, что «смерть Бога» должна была иметь фатальные последствия…. Атеистический гуманизм должен был кончиться банкротством. Человек является самим собой только потому, что его лицо озарено божественным лучом ».

В ответ на атеистический гуманизм, разрушающий подлинное отождествление с Божественным, христианство поддерживает это

, чтобы заново открыть этот целостный образ утраченного человека, а вместе с ним и это чувство бытия, эту концепцию устойчивой истины и эту уверенность в вечных ценностях, которая уводит нас как от удушающего объективизма, так и от чистой субъективности, мы должны апеллировать к нашей вере в создание человека по образу Божьему.

Иоанн Павел II разъясняет «сотворил imago Dei », заявляя, что человек «способен знать и любить своего Создателя и был назначен Им господином всех земных созданий, чтобы он мог покорить их и использовать их для славы Божьей. ”

Светскость находится между антитеистической и христианской мыслью, поскольку она принимает гностический взгляд на реальность, в которой Бог ни мертв, ни присутствует, а, скорее, не подвергается сомнению. Для светского человека нет телеологического понимания или значения.Он живет постоянно меняющейся жизнью, определяемой релятивистскими убеждениями.

Светскость — самый пассивный гуманизм из этих трех, поскольку он избегает всех окончательных утверждений. Понимая антитеистические, христианские и светские взгляды на гуманизм, новый гуманизм Камю выйдет на контраст, основанный на абсурдистском взгляде на существование. Этот взгляд принимает парадоксальную форму, поскольку в бессмысленности абсурда человек находит ценность, а именно достоинство человеческой жизни как вершины смысла на земле.

Камю увлекает нас в The Rebel на пике современности. Это эпоха идеального алиби, когда философия стала «новой наукой», позволяющей человеку «оправдывать» все свои действия. Камю утверждает, что, когда преступление коренится в разуме, оно становится универсальным до такой степени, что убийство больше не считается непростительной редкостью. Таким образом, в The Rebel Камю пытается отреагировать на опасность отчуждения человека, которую он видит как вытекающую из этого ловушку современного мышления.Его решение этой проблемы — воспитание нового человека, который вселяет надежду в осознание того, что ему предназначено жить в солидарности с другими мужчинами. Желая, чтобы его собственная человеческая жизнь уважалась, человек приходит к выводу, что вся человеческая жизнь имеет ценность даже перед лицом абсурда. В основе этой солидарности и ценности человечества, по его словам, лежит человек, который воплощает эту ценность, живя в состоянии бунта. Однако существует вечное напряжение для бунтаря, когда он принимает на себя неопределенное бремя столкновения с абсурдом.

Камю представляет абсурдизм во вселенной как веру в противоречие, где все бесполезно. Хотя в этой бесполезности человеческая жизнь имеет приоритет, потому что человек должен жить, чтобы встретиться со вселенной. Таким образом, внутри абсурдизма возникает логика, которая требует блага человеческой жизни, поскольку без обладания своей жизнью человек не может взаимодействовать с абсурдностью: «очевидно, что абсурдизм тем самым признает, что человеческая жизнь является единственным необходимым благом, поскольку она именно жизнь делает эту встречу возможной, и поскольку без жизни абсурдистская ставка не имела бы основания.Чтобы сказать, что жизнь абсурдна, должна быть жива совесть ».

Он противопоставляет этот взгляд допустимости современности, где абсолютная бессмысленность, за исключением подсознательного эгоизма со стороны современных мыслителей, окрашивает то, что он считает нигилистической эпохой. В нигилизме все номинально и относительно равны. Таким образом, с этой точки зрения нет объективных аргументов против убийства. Абсурдист, однако, должен столкнуться с тем, что Камю называет тишиной вселенной, где он видит тишину не как состояние безразличия и ничтожества, а скорее как пассивное существование.В пассивности Вселенной человек осознает и вынужден признать, что ее существование ограничено. В этих ограничениях вселенной человек также начинает видеть себя ограниченным. Если человек не столкнется с абсурдной вселенной, он навяжет свои собственные метафизические принципы, выходящие за рамки ограниченной вселенной.

Как сторонник столкновения человека с абсурдом, Камю пытается очистить современного человека от «веры» в отсутствие природы в нигилистическом поколении и заменить бесполезного человека тем, кто видит важность жизни как первый принцип существования: «Желая поддержать жизнь, она исключает все оценочные суждения, тогда как жизнь сама по себе является оценочным суждением.Дышать — значит судить. Возможно, неверно утверждать, что жизнь — это постоянный выбор. Но это правда, что невозможно представить жизнь, лишенную всякого выбора », где сама жизнь является оценочным суждением. Абсурд становится «образом жизни», а не философией как таковой. В чистом виде, в своей безмолвной сущности он «пытается оставаться немым»; он таинственен, пассивен в своем безмолвии и активен в том, что неизбежно переживается, потому что он не может не быть таким, какой есть, что есть бессмысленность.Это, опять же, демонстрирует, что это противоречит природе, поскольку это непостижимо, но требует, чтобы это было пережито, и поэтому это неизбежно; его нельзя разделить на категории, его можно встретить только в жизни, поскольку «это опыт, который нужно пережить, отправная точка».

Пробуждая в человеке абсурдную чувствительность, он кажется одиноким, и поэтому он обнаруживает, что смотрит в зеркало, оценивая свое патогенное состояние в ослепляющем свете современности. Однако, изучив свое состояние, Камю говорит, что зеркало необходимо разбить, чтобы не осталось ничего, что могло бы помочь человеку ответить на вопрос, с которым он столкнулся.Он должен смотреть на других. Эта ситуация необходима, поскольку человек является продуктом этой болезни и нуждается в новом взгляде. Следовательно, абсурдизм в разбивании зеркала представляет собой картезианское методическое сомнение: «оно оставляет нас в тупике. Но, подобно методическому сомнению, он может, возвращаясь к себе, открыть новую область исследования ».

Подобно «cogito, ergo sum» Декарта, возвращение к абсурду ведет к ценности жизни, другими словами: «Я не могу сомневаться в обоснованности своего провозглашения, и я должен по крайней мере поверить в свой протест.Эта вера лежит в основе мятежника — сплочение себя для борьбы с очевидной бессмысленностью реальности — это «требование порядка среди хаоса и единства в самом сердце эфемерного. . . и что то, что до сих пор строилось на зыбучих песках, отныне должно быть основано на скале ». Человеку не нравятся противоречия вселенной, особенно в том, что касается описания страдания, поэтому он постоянно стремится найти камень ясности в том, что Камю называет явно бессмысленным миром.Таким образом, человек становится бунтарем, выступая за действия, которые преобразуют мир, вселяя новую надежду на действия, в которых человек должен быть признан «единственным существом, которое отказывается быть тем, кем он является».

Эта борьба за человека проистекает из того, что он не принимает ограничения своего существования. Таким образом, задача мятежника состоит в том, чтобы привить понимание ограничения, говоря «да», но только до определенного момента, а затем отвечая «нет», поскольку раб, который чувствует вторжение, совершено, что недопустимо и не может больше терпеть, основываясь на его понимании своего человеческого существования.Видя лежащий в основе принцип ограничения в отношении своего существования, бунтарь рождает осознание стандарта человеческих ценностей, а именно, что он обладает особым видом существования. Это Камю заявляет, что он должен стоять на пороге всех своих действий в своем восстании. На первых шагах восстания бунтарь принимает такой образ жизни, при котором гораздо важнее встретить смерть ради общего блага, чем вернуться в свое порабощение. В этом утверждении Камю установил присущее человеку добро, основанное на человеческой природе, коренящейся в ограниченности.Однако добро имманентно проецируется на мир. Это своего рода гомеровская концепция, в которой добро ищется через действия, относящиеся к настоящему, а не через стремление превзойти высшее благо, которое нависает над существованием.

Характеризуя действия повстанцев как неотъемлемые от человеческой природы, Камю подразумевает, что они относятся ко всему человечеству. Таким образом, он проистекает из человеческой природы внутреннюю солидарность, объединяющую человечество в бунте. Таким образом, в бунте «человек сам по себе не является воплощением ценностей, которые он желает защищать.По крайней мере, для того, чтобы их составлять, нужно все человечество. Когда он бунтует, человек отождествляет себя с другими мужчинами и таким образом превосходит себя ». Таким образом, при переходе от порабощения к состоянию восстания пластина ценностей бунтаря становится двоякой, а именно: внутри него существует нечто внутренне хорошее, и это добро распространяется на всех людей в целом.

Признавая два места обитания этого неотъемлемого блага, бунтарь пробуждается к своего рода любви, в которой он борется за всеобщее признание этого достоинства в человеке.Камю иллюстрирует такую ​​любовь в действиях Ивана Карамазова, который боролся за благо человечества в ущерб страданиям. Любовь Ивана не может найти объяснения в Боге, и, следовательно, она покоится в «людях как щедрый акт соучастия». В любви Ивана мы узнаем сердце бунтаря, потому что действие Ивана — это стремление к гармонии человеческого существования с остальной реальностью; он не стремится создать что-то новое, но стремится раскрыть священную часть человека.

Мир для Камю священен, но современный человек разрушил надежду и истинную человеческую идентичность, так что «на карту поставлено постепенно растущее самосознание человечества по мере того, как оно следует своим курсом.Следовательно, Камю считает, что вся реальность сводится к вопросу о том, к чему движется человек, придя к этому самосознанию, и, в частности, «возможно ли найти правило поведения вне области религии и ее абсолютных ценностей?» На ранних стадиях восстания бунтарь колеблется между метафизической святостью и святостью внутри человечества, слова и действия которого всегда будут имманентно человеческими. Камю, однако, в конечном итоге будет отрицать любое движение, которое является метафизическим или историческим, поскольку оба они отрицают реальность человека.

Восстание, таким образом, будет показано как единственный ответ на жизненную дилемму человека в анекдоте об Иване Карамазове, поскольку это действие, которое Камю считает достойным спасительным утешением для его страданий. В этом искуплении человеческих страданий Мятежник является не только универсальным ответом на призыв человека, но и личным утешением для Камю, поскольку он попытается показать, что через постоянное состояние борьбы в восстании человек больше не будет одинок, но находят солидарность в человечестве, и это страдание, отличное для современного ума, не индивидуалистично, а «рассматривается как коллективный опыт.Таким образом, восстание дает надежду, поскольку его первые шаги продвигаются к братству среди людей, в котором страдание теряет свою остроту, уходя от бремени, возложенного на человека, видя себя пойманным в ловушку одиночества; этот первый шаг к восстанию через солидарность так же необходим для аргумента Камю, как и « cogito » Декарта (для Камю: «Я бунтарь, значит, мы существуем»), поскольку он вселяет новую надежду на то, что он видит в человеке обязательно общину. существование. Представление о человеке как части чего-то большего, чем он сам, а именно всего человечества, было потеряно с Просвещением из-за индивидуалистического аспекта картезианского рационализма.

Чтобы показать, что это самосознание коренится в новом виде действий, а именно в бунте, Камю должен показать, почему Бог и философия не могут поддержать человека в его нынешнем состоянии и чем его реакция бунта отличается от реакции остальной части современности. ответы. В основе этих возражений против предложения Камю лежит разоблачение революции , чтобы можно было реализовать восстание, его противоположность: «наша задача будет заключаться в изучении того, что происходит с этим позитивным содержанием восстания в действиях, которые утверждают, что порождены им. и объяснить, куда в конечном итоге приводит его верность или неверность повстанца истокам его восстания.”

Камю начинает процесс разъяснения с обсуждения двух различных видов восстания: метафизического и исторического. Первое «не появлялось в связной форме в истории идей до конца восемнадцатого века. . . без преувеличения можно сказать, что они сформировали историю нашего времени ». Современность, утверждает Камю, коренится в прометеевском мировоззрении, в котором человек решает преодолеть божественное, даже если это означает его вечное наказание. Он считает, что определенные элементы, классифицируемые этим мифом, совпадают с сердцем современности, поскольку человек убивает Бога, чтобы обожествиться.Для метафизического бунтаря всегда будет существовать всеобщая борьба между добром и злом, а именно, между личным богом, ответственным за все, и человеком, который смотрит вверх. Основываясь на этом прометеевском мировоззрении, которое проявляется над божественным в борьбе между добром и злом: «метафизический бунт — это притязание, мотивированное концепцией полного единства против страданий жизни и смерти и протестом против человеческого состояния как за его незавершенность из-за смерти и ее расточительство из-за зла.”

Саде, романтики, Иван Карамазов и Ницше представляют собой примеры исторического прогресса в метафизическом бунте, который неизбежно приведет к революции. Камю считает, что в основе метафизических принципов лежит потребность в единстве. Однако это смещенное единство завершается формой абсолютизма. Саде — зачинщик абсолютного отрицания, рожденный восстанием. Интенсивность интеллекта Сада в сравнении с ясностью природы приводит к «логике его чувств».Основываясь на этой логике и на жалком поведении Сада, он отрицает существование Бога как часть антитеистического гуманизма, поскольку Бог «злой, безразличный или жестокий», что неприемлемо для Сада. Следовательно, Бог является для Сада смертоносным преступником. Утрата веры в божественное ведет к тому, что Сад теряет веру в человечество. Он задает вопрос, если Бог плохой, почему тогда человек должен быть добродетельным: «Если Бог убивает и отвергает человечество, ничто не может помешать ему убивать и отвергать других людей».

Камю связывает романтизм с садизмом, поскольку его отвержение Бога и акцент на эмоциях человека «подобны Люциферу».Мятежник убегает так далеко от этого «скупца божественности», что находит утешение в другой крайности зла и внутреннего мира. Тем не менее человек жаждет подобия чего-то, объединяющего его существование, как это было представлено в божественном Существе, но должно быть отвергнуто. В своей чувствительной меланхолической натуре романтик «играет» с жизнью, потому что он не может принять ее, и таким образом находит единство в образе того, что он считает эстетической гармонией, поддерживающей себя: «он играет с ней, пока не умрет, за исключением для моментов, когда он один и без зеркала.. . быть одиноким — не существовать ». Романтический бунтарь, таким образом, участвует в борьбе против рабства, но только в своем воображении, из-за страха в своей «философии чувств» и, живя изолированно, он сдается рабству, а не участвует в битве в одиночку.

И в ответе Сада, и в реакции романтика на существование Бога еще предстоит убить, но просто отношения между человеком и божественным разорваны, и Бог свергнут. Ответ Ивана Карамазова, в конечном счете, приближает человека к абсолютному ничто и богоубийству, но прежде, чем он отвергнет Бога, такого как Сад и романтиков, он начинает с поиска чувства справедливости в отношении несправедливости страдающих невиновных.

В понимании Ивана, если Бог справедлив и милосерден, то он не допустит страданий невинных. Однако на собственном опыте страдания невиновных продолжаются, и виновник прощается Богом вместе с жертвой. Таким образом, Иван должен отвергнуть Бога. Камю в отвержении Ивана представляет идею статьи , даже если пункт навязывает собственные условия, то есть «в этих условиях, даже если бы существовала вечная жизнь, Иван отказался бы от нее». По словам Ивана, если бы у человека было истинное сострадание, поскольку сострадание связано с Богом, то, похоже, его стремление было бы уничтожить страдание, а не научиться «принимать его».В этих условиях Богу кажется, что ему не хватает сострадания, и поэтому Иван отвергает Бога, потому что он не может смириться с тем, что «если бы он имел веру, он действительно мог бы спастись, но другие были бы прокляты, и страдания продолжались бы», таким образом, «там нет спасения для человека, который испытывает настоящее сострадание. Иван и дальше будет винить Бога, дважды отвергая веру, как отвергает несправедливость и привилегии. Еще один шаг, и из «Все или ничего» мы приходим к «Все или никто» .”

Хотя, по его заключению, если Иван стремится отвергнуть Бога, он отвергает бессмертие, а вместе с ним и вечную награду или наказание. При таком отказе все становится дозволенным и оправданным, даже убийство. Камю, как и Иван, должен отвергнуть Бога и христианство на основании необъяснимого и постоянного состояния страдания, но Иван перестанет быть бунтарем в тот момент, когда он станет абсолютистом, разрушив любой стандарт допустимости. Чтобы быть объективным в своих действиях в соответствии со своим заключением, Иван отличает себя от романтиков тем, что приближается к актам нигилизма: «романтики позволяли себе моменты самоуспокоения, а Иван заставлял себя творить зло, чтобы быть последовательным.Он не позволял себе быть хорошим. Нигилизм — это не только отчаяние и отрицание, но, прежде всего, желание отчаяться и отрицать ».

В метафизическом бунте человек играет Бога, но, став Богом, он овладевает собой, потому что Бог может быть только один. Это метафизическое действие, таким образом, вызывает вопрос, правильно ли говорить о бунте номинально этого действия, поскольку «можно жить в состоянии бунта, только преследуя его до горького конца. Каков горький конец метафизического восстания? Метафизическая революция.Хозяин мира после того, как оспорена его легитимность, должен быть свергнут. Человек должен занять свое место ». Действия Ивана, однако, не достигли пика революционного абсолютного отрицания, так как его действие вызвано странной любовью к человечеству, любовью, которой суждено умереть с голоду:

Единство мира, которое не было достигнуто с Богом, отныне будет предприниматься вопреки Богу. Но мы еще не дошли до этого. На данный момент Иван предлагает нам только измученное лицо повстанца, погруженного в бездну, неспособного к действию, разрываемого между идеей собственной невиновности и желанием убить.Он ненавидит смертную казнь, потому что это изображение человеческого состояния, и в то же время его тянет к преступлениям. Поскольку он встал на сторону человечества, уединение — его удел. У него бунт разума достигает кульминации в безумии.

Терроризм всегда будет существовать для мятежника, но метафизическое восстание пытается обойтись без борьбы, а не ожидать ее, и обнаруживает, что он сам принимает одиночество как цену.

Ницше в философии и исторически является климатической точкой, в которой метафизическое восстание прекращает напряженность революционного движения абсолютного отрицания всего, поскольку Ницше помещает Бога в новую схему морального суждения в противостоянии абсурду: «мораль — это высший аспект всего сущего». Бог, которого нужно уничтожить, прежде чем можно будет начать реконструкцию.Тогда Бог больше не существует и больше не несет ответственности за наше существование, человек должен принять решение действовать, чтобы существовать ». Лозунг Ницше превосходит «преимущества нашего времени: нет ничего правдивого, все дозволено».

Единственная ценность для Ницше — мораль, но мораль, коренящаяся не в Боге или мире, а в индивидуальной ясности. Таким образом, человек для Ницше одинок. Свобода и единство существуют не среди многих, а только для отдельного человека и только для определенного человека, сверхчеловека.Таким образом, свобода и единство существуют в уме и в преднамеренном одиночестве для Ницше: «Свобода разума — это не утешение, а достижение, к которому человек стремится и в конце концов достигает после изнурительной борьбы».

В этой борьбе Ницше заменяет Бога, чтобы сказать миру «да» и, наконец, стать его воссоздателем, художником. Это, однако, убивает бунт, ибо борьба заканчивается на этом обожествлении человека; зло превозносится вместе с добром, и человек может быть и рабом, и хозяином, пока он живет в одиночестве и свободе своего разума.Следовательно, Ницше, убивая Бога, обращается к абсолютному отрицанию там, где нет объективной ценности в мире, все есть ничто. В такой жизни все должно быть достигнуто в мире посредством кесарева сечения диктаторской власти, которая реализуется в силе воли, освобождающей разум от всех ограничений.

В этом последнем ударе восстанию через нигилизм Ницше мы должны отвергнуть метафизическое восстание, поскольку оно маскируется под «лицо человеческого протеста», заявляя об объективности в своем утверждении «одиночества человека и отсутствия какой-либо морали.На самом деле, однако, эти люди либо самообожествляют, реконструируя мир в соответствии со своими желаниями, либо обретают власть даже ценой убийства, либо другие сходят с ума и бегут от реальности. Жизнь сводится к миру смерти и разрушения. Саде, романтики, Карамазов и Ницше стремились ответить на эту культуру смерти, и в основе их задач лежал искренний призыв к порядку. Хотя в своих метафизических восстаниях они отошли от вселенной ограничений, не желая нести напряжение мятежного бремени, ведущего к разрушению свободы и возвращению человека в его прежнее рабство.

На пике своего развития метафизическое восстание перестает быть достойным называться бунтарским движением и уступает место революционным действиям. Пытаясь примирить реальность с абсурдом, абсолютный человек навязывает природе свои принципы. Это сводит все его действия к разрушению смерти и насаждению на ее месте некоего ложного единства из-за страха перед несуществованием, так что «отказ от смерти, стремление к бессмертию и ясности являются движущей силой всех этих экстравагантностей.В отличие от революционера, действия мятежника остаются благородными, поскольку он «просит не жизни, а причин, для жизни». Другими словами, бунтаря не беспокоят муки смерти, скорее, он принимает их и сосредотачивается на поиске смысла в жизни, даже если смерть все еще предстоит пережить, он будет жить хорошо. В своей решительной преданности делу, желанию значимого единства в жизни — в принятии напряженной жизни — Камю характеризует бунт как своего рода аскетизм.Неспособность метафизического бунта к самодисциплине в отказе принять абсурдность сводит все к революционным действиям, в которых разрушается жизнь:

Каждый раз, когда он обожествляет полное отрицание, абсолютное отрицание того, что существует, он разрушает. Каждый раз, когда он слепо принимает то, что существует, и выражает абсолютное согласие, он снова разрушает. Ненависть к творцу может превратиться в ненависть к творению или в исключительную и вызывающую любовь к тому, что существует. Но в обоих случаях это заканчивается убийством и теряет право называться бунтом.

Это разрушение — это господство нигилизма в мире вместо восстания Камю. На пике метафизического восстания находится признание «даже если» Ивана, и в его нигилистической позиции метафизическое восстание разрушает всякую надежду на укоренение подлинного восстания. Камю утверждает, что эта культура смерти зародилась, когда закончился древний мир, в котором человек решает «исключить себя из благодати и жить своими собственными средствами». Таким образом, по словам Камю, останки павших должны быть воссоединены в новом царстве справедливости, в котором свобода дарована возможность «охватить все человечество».Это новое королевство стремится бороться с революционным разрушением нигилизма, в котором «воля к власти» является жизнеспособной силой. Следовательно, о метафизическом бунте следует забыть, потому что в подлинном поиске человеком порядка

он забывает свое происхождение. . . он изгнал Бога с Его небес, но теперь, когда дух метафизического бунта открыто объединяет силы с революционными движениями, иррациональное требование свободы парадоксальным образом принимает разум как оружие и единственное средство завоевания, которое кажется полностью человеческим.Со смертью Бога человечество остается. . . Нигилизм, который в самый разгар восстания подавляет силу созидания, только добавляет, что человек имеет право использовать все имеющиеся в его распоряжении средства.

Следовательно, этот антитеистический гуманизм состоит в автономном действии, в котором творение задыхается, Бог мертв, и поэтому человек существует один. Человек живет в одиночестве в этом эгоистичном гуманизме, а не в свободе и солидарности, как Камю предлагает посредством восстания: «Я бунтарь, значит, мы существуем», — добавляет он, имея в виду грандиозные планы, которые даже включают смерть восстания: «И мы одни.В этом деструктивном гуманизме «воля к власти» Ницше является ведущей силой, которая заставляет людей верить, что они развязаны в силе свободы, чтобы прийти к власти посредством своих собственных способностей. Однако под влиянием этого образа жизни становится очевидным, что может быть только один свободный человек, поскольку все попадают в рабство под властью сильнейшей воли. Это рабство и одиночество и есть то, от чего восстание стремится избавить людей.

Есть два аспекта, которые дразнят человека в этом метафизическом бунте, а именно потребность в свободе и единстве.Камю утверждает, что в основе революции сначала был протест мятежника, который желает свободы от рабства и ищет смысла, единства; в своей кульминации нигилизма революция, «подчиняющаяся диктату нигилизма, фактически обратилась против своего мятежного происхождения. Человек, ненавидевший смерть и бога смерти, отчаявшийся в личном выживании, хотел освободиться в бессмертии вида »до такой степени, что потребовал оправдания смертоносных действий по отношению к тем, кто стоит на пути этого бессмертия.

Человек, стремящийся навязать человечеству свои метафизические принципы, меняет свой взгляд с абстрактного на историю. Камю рассматривает историю как основу практического контекста, в котором будущее воплощения метафизических принципов в реальность ради абсолютной свободы является активным ответом человека на зло прошлого. Таким образом, Камю обращается к хронологии смерти через историческое восстание, чтобы продемонстрировать, как ценность через «логику истории» не может быть найдена внутри истории или навязана ей, поскольку «логика истории, с того момента, как она полностью принята, постепенно ведет ее. вопреки своим самым страстным убеждениям, чтобы все больше и больше калечить человека и превращаться в объективное преступление.История этого убийства ведет к «началу современности» с цареубийцами 1789 года во время Французской революции. Революционеры были заинтересованы в том, чтобы «атаковать личность, а не принципы короля. Им нужен был еще один король, и все.

Со смертью короля во Франции Камю пытается показать, что человек секуляризовал человечество, узурпировав короля на троне своего божественного служения, заменив христианство «праздником разума», демонстрируя аналогичный религиозный аскетизм на практике христианского богослужения, посвященного богослужению. рационально «святое человечество».В этом переходе к светскому гуманизму Сен-Жюст является наместником антропоцентризма как сторонником мышления Руссо, основанного на социальном контракте. Претензия на свободу от гнета королей и общественное единство людей — это трансцендентные принципы, укоренившиеся в этом историческом контексте. Революционный образ мышления Сен-Жюста переопределяет божественную трансцендентность как то, на что «нельзя ссылаться перед обычными судьями». Это превыше всего. Таким образом провозглашается неприкосновенность и превосходство общей воли.”

При абсолютизме «всемогущей» универсальной воли без четкой причины «каждый король виновен». Таким образом, Бог развоплощается, и идеалистически божественность всех народов утверждается «в той степени, в которой воля людей совпадает с волей природы и разума». Абсолютная свобода, оправдывающая цареубийство, становится трансцендентно объединяющим принципом во Франции. Это создает состояние террора в 1789 году, в котором «эшафот олицетворяет свободу».

Гегель на пике немецкой философии девятнадцатого века рассматривает терроризм как необходимый результат абсолютной свободы, «власть абстрактного закона тождественна угнетению»; Для того, чтобы человек был по-настоящему свободным, он должен сначала жить в условиях терроризма «мирового духа» в истории, который еще не раскрылся в своем полном объеме.Внося свой метафизический принцип, «мировой дух», в историческую обстановку трех стадий откровения, Гегель вместе с Богом убивает трансцендентность. Чувство божественного все еще содержится в концепции трансцендентных принципов, но для того, чтобы сделать божественность популярной, строго антропоцентрической, Гегель должен подчинить свой метафизический принцип имманентности исторического времени.

Давая человеку повышенное господство, историческое действие Гегеля меняется от бунтарского к революционному, поскольку он продвигает дихотомию «раб-господин» дальше, чем задумано, становясь господином, а не отвергая рабство как необходимый акт.Гегель в утверждении господства демонстрирует увечье человека, вызванное последствиями «логики истории», поскольку он изолировал себя подсознательно автономным образом, в котором «господство — это тупик».

Маркс, среди других новых философов, принимает гегелевское антропоцентрическое сообщество как основу своей политической утопии. Однако Маркс делает акцент на том, что историю необходимо изменить — она ​​не реализуется естественным образом сама по себе, — чтобы истинное будущее всеобщей свободы могло процветать.Коммунизм и тоталитаризм, удалив всю личную собственность, разрушат классовую борьбу, истинное видение свободы для Маркса. Коммунизм не является его идеальной политической структурой, но изначально общество «стремится освободить всех людей, временно поработив их всех», потому что человек не может реализовать свою свободу, кроме как принуждение к изменению. Хотя когда это строение аскетически практикуется Гитлером, свобода снова становится эшафотом:

Уничтожение человека еще раз утверждает человека.Террор и концентрационные лагеря — это жестокие средства, используемые человеком, чтобы избежать одиночества. Жажда единства должна быть утолена даже в братской могиле. Если люди убивают друг друга, то это потому, что они отвергают смертность и желают бессмертия для всех людей. Следовательно, в каком-то смысле они совершают самоубийство. Но в то же время они доказывают, что не могут обойтись без человечества; они утоляют ужасную жажду братства.

В движении Гитлера мы получаем исторические свидетельства эгоистичного, личного навязывания человеком метафизических принципов, утверждающих, что он действует объективно в своей философии.Абсолютное разрушение всего сущего, обнаруженное в запустении концентрационных лагерей, коренится в нигилистической «воле к власти» и теоретически стоит на грани абсолютной революции, даже если это не может быть заявлено как видимое на практике: «нигилистическая революция» , который исторически выражен в гитлеровской религии, таким образом, только пробудил бездушную страсть к ничто, которая закончилась обращением против самой себя. . . для себя, для своего народа и для всего мира он был не чем иным, как воплощением самоубийства и убийства.”

Таким образом, на этих примерах Камю доказал, что историческое восстание коренится в абсолютных принципах, кульминацией которых является абсолютное ничтожество нигилизма. Метафизический бунт, который обеспечивает «логику» принципов, управляющих действиями людей в истории, ведет к стремлению к господству над действием, предназначенным просто для того, чтобы избавить человека от его рабства. Следовательно, эти принципы уходят корнями в ложную эгоистическую реальность.

Таким образом, как историческое, так и метафизическое восстание нельзя по праву называть восстанием, согласно Камю, поскольку они уходят корнями в абсолютизм небытия, обнаруживаемый в нигилизме: «это зло, общее для всех времен, и продукт рабства.. . Трагедия этой революции — это трагедия нигилизма — она ​​смешивается с драмой современного интеллигентного, который, претендуя на универсальность, несет ответственность лишь за серию увечий, нанесенных человеческому уму ».

Камю в своем окончательном отрицании метафизического и исторического бунта знаменует конец его аргументации в The Rebel . Здесь мы, читатели, призваны вернуться в безмолвно абсурдную вселенную — «отправную точку» — сцену, на которой появляется герой, человек действия, бунтарь.Бунтарь — воин и художник. Как воин, он борется за свободу человека, сохраняя достоинство человеческой жизни и закон умеренности в пределах своих способностей человека. Он должен принять эти ограничения, чтобы продолжить борьбу с абсурдом. В этом бою

свобода убивать несовместима с чувством бунта. . . Мятежник хочет, чтобы его признали, что свобода имеет свои пределы везде, где можно найти человека — пределом является именно способность людей восставать.. . свобода, которую он требует, он требует для всех; свобода, от которой он отказывается, запрещает всем пользоваться. Он не только раб против хозяина, но и человек против мира господина и раба.

Следовательно, свобода не абсолютна, но сосредоточена из-за присущей человеку ограниченной природы. Уничтожать и жить в избытке значило бы уступить революции и противоречить его ответственности как мятежника за сохранение жизни.

Как художник, его стремление к единству и осмыслению стремится воплотить в жизнь красоту человеческого достоинства, создав полотно действия, которое рисует реальность принятия повстанцем его борьбы и его желания.Камю называет это действие новым гуманизмом, в котором новый человек, бунтарь, рождается и решает пожертвовать собой в своем восстании, поскольку это единственное действие, которое дает смысл жизни, в которой он может найти надежду и любовь среди своих страданий. :

он восстал во имя тождества человека с человеком, и он жертвует этим тождеством, освящая различие в крови. Его единственное существование среди страданий и угнетения заключалось в этой идентичности. То же самое движение, которое предназначалось для прицеливания, таким образом положило конец его существованию.Он может утверждать, что некоторые или даже почти все с ним. Но если в незаменимом мире братства не хватает одного-единственного человека, то мир немедленно обезлюдел. Если нет, значит, нет.

Бунтарь любит странную любовь Ивана к человечеству, и его надежда заключается в солидарности совместного разделения бремени жизни, в которой Камю должен отвергнуть безжалостного Бога. Эта странная любовь представляет мятежнику индивидуальность, новый позитивный индивидуализм, в котором человеческая идентичность в свете солидарности понимается как «Мне нужны другие, которые нуждаются во мне и друг в друге.«Жизнь бунтаря отличается от остальной современности, живущей в антитеистическом и светском гуманизме, поскольку его борьба навсегда остается в настоящем; он не смотрит в будущее, но всегда сражается в ближайшем будущем. Революционер всегда считает, что настоящее должно соответствовать грядущему «лучшему» будущему, где все оправдано в свете того, что оно направлено на нечто большее, чем он сам.

Таким образом, мятежник, помня о светском характере своего характера, принимает аналогичное мученичество, принимая все страдания ради общего блага человека, чтобы вместе нести бремя, но его страдания до такой степени его вечная задача в имманентном, а не его спасение от трансцендентного представления, делает его страдания еще более ужасными.Он не убегает от смерти и не пытается разрушить ее, как революционер. Мятежник принимает смерть как неизбежное напряжение («бунт доказывает, таким образом, что это само движение жизни») и оставляет его будущему, опять же, сосредотачиваясь на своей любви и надежде в моменте настоящего, чтобы проиллюстрировать красоту достоинства человечества:

Процедура красоты, которая состоит в том, чтобы оспаривать реальность, наделяя ее единством, также является процедурой восстания. . . Поддерживая красоту, мы подготавливаем путь ко дню возрождения, когда цивилизация уступит первое место — намного опережая формальные принципы и деградировавшие ценности истории — этой живой добродетели, на которой основано общее достоинство человека и мира, в котором он живет. , и который мы теперь должны определить перед лицом оскорбляющего его мира.

Цель бунтаря — не принять бессмысленность абсурда, а найти смысл, но при этом признать, что, поскольку нет трансцендентной причины, которая влечет человека в будущее, необходимо принять жизнь такой, какая она есть, и жить настоящим. Задача мятежника — найти причину жить, даже если он все еще должен принять смерть. Камю не просто строит общество на языке, однако, он призывает всех людей, вас и меня, восстать, потому что «мы сейчас находимся на грани».Однако в конце этого туннеля тьмы неизбежен свет. . . нам нужно только бороться, чтобы обеспечить его появление. Все мы, среди руин, готовимся к возрождению, выходящему за рамки нигилизма. Но мало кто об этом знает ». Отойдя от наших идеологических путей, Камю призывает нас героически смириться с вечным напряжением абсурда и мужественно отдаться восстанию, подобно силе лука Одиссея, чтобы быть влюбленными как новые люди, отождествляющие себя со стремлением к этому. новый гуманизм, который процветал внутри нас все время, и, что наиболее важно, не сдаваться в нашей борьбе за достижение надежды в настоящем:

В этот момент, когда каждый из нас должен прикрепить стрелу к своему луку и снова войти в списки, чтобы вновь завоевать в истории и вопреки ей то, чем он уже владеет, — редкие урожаи своих полей, кратковременную любовь к людям. Эта земля, в этот момент, когда наконец родился человек, пора оставить наш век и его юные ярости.Лук изгибается; лес жалуется. В момент величайшего напряжения полетит непоколебимая стрела, негибкое древко.

Страданиям Камю пришел конец, он больше не один. Он стал несгибаемым стержнем надежды, обретя очевидную бессмысленность вселенной в утверждении человека как значимого. Абсурд никогда не перестанет существовать для Камю, но человек научится сгибаться и принимать напряжение своей сути через поддержку солидарности с другими мужчинами.Таким образом, этот новый человек, бунтарь, обрел свободу перед лицом безмолвной вселенной благодаря силе изнутри и снаружи. В этот момент есть надежда для каждого человека, поскольку Камю в своей работе The Rebel установил новый гуманизм как ответ бессмысленному миру через солидарность, свободу и надежду перед лицом абсурда.

Эбботт, Вальтер М. Документы Ватикана II: в новом и окончательном переводе. Нью-Йорк: Гердер и Гердер, 1996.

Камю, Альбер. Миф о Сизифе и другие очерки. Нью-Йорк: Винтажные книги, 1995.

Камю, Альбер. Мятежник: Очерк о восставшем человеке. Нью-Йорк: Винтажные книги, 1956.

Любак, Анри Де. Драма атеистического гуманизма. Сан-Франциско: Ignatius Press, 1995.

1. Камю, Альбер. Миф о Сизифе и другие очерки. Нью-Йорк: Vintage Books, 1995. стр. 138
2. Альбер Камю
3. Любак, Анри Де. Драма атеистического гуманизма. Сан-Франциско: Ignatius Press, 1995. стр. 59-60
4. Там же. стр. 65,67
5. Там же. стр. 426
6. Abbott, Walter M. «Gaudium et Spes.» Документы Ватикана II: в новом и окончательном переводе. Нью-Йорк: Гердер и Гердер, 1996. стр. 210, п. 12.
7. Камю, Альбер. Мятежник: Очерк о восставшем человеке. Нью-Йорк: Винтажные книги, 1956. стр. 6
8. Там же.стр. 8
9. Камю не придерживается этой ценности как принципа философии, но важно отметить, что, отстаивая ценность человечества a posteriori , он не может считаться экзистенциалистом.
10. Там же. стр. 8
11. Там же. стр. 8
12. Там же. стр. 10
13. Там же. стр. 10
14. Там же. стр. 10
15. Там же. стр. 11
16. «Движение восстания основано одновременно на категорическом неприятии вторжения, которое считается недопустимым, и на смутном убеждении в абсолютном праве, которое, по мнению мятежника, более точно представляет собой впечатление, что он« имеет право… » Бунт не может существовать без чувства, что где-то и как-то кто-то прав.Именно так раб-мятежник говорит да и нет ». Там же. стр. 13
17. Там же. стр. 14
18. «Если человек, на самом деле, принимает смерть и умирает в результате своего восстания, он демонстрирует, поступая таким образом, что он готов пожертвовать собой ради общего блага, которое он считает более важным, чем его собственная судьба. Если он предпочитает риск смерти отрицанию прав, которые он защищает, то это потому, что он считает эти права более важными, чем он сам.Следовательно, он действует во имя определенных ценностей, которые все еще не определены, но которые, по его мнению, являются общими для него самого и для всех людей. Мы видим, что утверждение, содержащееся в каждом акте восстания, распространяется на нечто, что выходит за пределы индивидуума, поскольку оно уводит его от предполагаемого одиночества и дает ему повод для действий. . . Анализ восстания приводит, по крайней мере, к подозрению, что, вопреки постулатам современной мысли, человеческая природа действительно существует, как считали греки.Зачем бунтовать, если в себе нет ничего постоянного, достойного сохранения? Именно ради всех в мире раб заявляет о себе, когда приходит к выводу, что приказ посягнул на что-то в нем, что не принадлежит ему одному, но является общей почвой, на которой все люди, даже человек, который оскорбляет и угнетает его — имейте естественное сообщество ». Там же. стр. 15-16
19. Там же. стр. 17
20. Там же. стр. 19
21. «Мятеж, хотя и очевидно отрицательный, поскольку он ничего не создает, глубоко положителен в том смысле, что он раскрывает ту часть человека, которую всегда нужно защищать.Там же. стр. 19
22. Там же. стр. 20
23. Там же. стр. 21
24. Там же. стр. 21
25. Камю страдал от сильной физической и эмоциональной боли, из-за которой он был изолирован. Он заболел туберкулезом в молодом возрасте, он никогда не знал своего отца, погибшего в Первой мировой войне, и он жил в конфликте, наблюдая, как его любимый Алжир и его новый дом, Франция, нападают друг на друга во время повстанческих войн.
26. Там же. стр. 22
27. Там же. стр. 22
28. Следует отметить уникальность этого утверждения.Камю хочет указать на важность отношений «я-мы». Акт надлежащего индивидуального восстания не может быть отделен от солидарности и неизбежно ведет к ней, поскольку укорененный в самосознании человек находит внутри себя связь с остальным человечеством.
29. Может показаться, что Камю возвращается к пониманию того, что человек по природе является социальным существом, как это было принято в аристотелевских терминах до распада христианского мира в период Просвещения. Камю, однако, представляет новую концепцию социального человека, поскольку ее характеристика остается независимой от абсолютного чувства ценностей, но строго неотъемлемой частью необходимости его столкновения с абсурдом.
30. Там же. стр. 25
31. Там же. стр. 26; Камю утверждает, что это утверждение предполагает, что метафизический бунт не имел значения до этого сдвига. Он, однако, излагает это предположение, объясняя, что современность любит представлять себя укоренившейся в прометеевской эпохе, мифе о «вечном мученике», скованном цепями, отказываясь просить прощения у богов.
32. Там же. стр. 26
33. Там же. стр. 28
34. Там же. стр. 27-28
35. Там же.стр. 24
36. Там же. стр. 36
37. «Идея Бога, которую Сад представляет для себя, следовательно, представляет собой преступное божество, которое угнетает и отрицает человечество. Согласно Саду, убийство является атрибутом божественности, что совершенно очевидно из истории религий ». Там же. стр. 37
38. Там же. стр. 37
39. Там же. стр. 47
40. Там же. стр. 52
41. «Романтический бунтарь, отказавшись быть тем, кем он является, временно обрек себя на вымышленный мир в отчаянной надежде достичь более глубокого существования.Там же. стр. 54
42. «Бог, в свою очередь, предан суду. Если зло необходимо для божественного творения, тогда творение неприемлемо. Иван больше не будет прибегать к помощи этого таинственного Бога, но будет обращаться к более высокому принципу, а именно к справедливости. Он начинает важнейшее восстание — замену царства благодати царством справедливости ». Там же. стр. 56
43. Там же. стр. 56
44. Там же. стр. 57
45. Там же. стр. 57-58
46. Там же.стр. 58
47. Там же. стр. 61
48. Там же. стр. 62
49. Там же. стр. 67
50. «Нравственность не верит в мир». Там же. стр. 67. Осознанность в этом контексте считается отличной от чего-либо универсального, таким образом, любая ценность для Ницше является не объективной ценностью, а ценностью, поскольку индивидуальное восприятие и понимание являются единственными источниками обращения к жизни в мире.
51. Там же. стр. 70
52. Там же. стр. 74
53. Там же.стр. 73
54. «По его мнению, это должно было сказать« да »и рабу, и хозяину. Но, в конечном счете, сказать «да» обоим значило дать свое благословение более сильному из двоих, а именно, мастеру ». Там же. стр. 77
55. Там же. стр. 100
56. Там же. стр. 100
57. Там же. стр. 100
58. «Но Саде и романтики, Карамазов или Ницше вошли в мир смерти только потому, что они хотели открыть истинную жизнь. Таким образом, в процессе инверсии отчаянный призыв к порядку пронизывает эту безумную вселенную.Там же. стр. 100
59. Там же. стр. 100
60. Там же. стр. 101
61. Там же. стр. 101
62. Там же. стр. 101
63. «Даже если бы Бог существовал, Иван никогда бы не сдался Ему перед лицом несправедливости, причиненной человеку…« даже если ты существуешь »на« ты не заслуживаешь существования », следовательно,« ты не существуешь ». Жертвы в своей невиновности нашли оправдание последнему преступлению. Убежденные в своем осуждении и без надежды на бессмертие, они решили убить Бога.Там же. стр. 102
64. Там же. стр. 102
65. Там же. стр. 103
66. Там же. стр. 103-104
67. Там же. стр. 104
68. Там же. стр. 247
69. Там же. стр. 246
70. Там же. стр. 112
71. Там же. стр. 116
72. Там же. стр. 118
73. Там же. стр. 118
74. «Осуждение Короля лежит в основе нашей новейшей истории. Он символизирует секуляризацию нашей истории и развоплощение христианского Бога.До сих пор Бог играл роль в истории через царей. Но Его представитель в истории был убит, потому что царя больше нет ». Там же. стр. 120
75. Там же. стр. 121
76. Там же. стр. 126
77. Там же. стр. 133
78. «Следовательно, эта трансцендентность — это маска, которую необходимо сорвать. Бог мертв, но, как предсказывал Штирнер, смертность принципов, в которых все еще сохраняется память о Боге, также должна быть уничтожена ». Там же. стр. 135
79. «Гегель называет себя Хозяином мира, настоящим Богом.Там же. стр. 141
80. Продолжение цитаты: «Более того, поскольку он не может отказаться от господства и снова стать рабом, вечная судьба господ — жить неудовлетворенным или быть убитым. Хозяин не служит никакой другой цели в истории, кроме как пробудить рабское сознание, единственную форму сознания, которая действительно создает историю ». Там же. стр. 140
81. Там же. стр. 247
82. Там же. стр. 247-248
83. Ибо абсолютная революция в исторической практике означала бы полное уничтожение всего сущего.
84. Там же. стр. 185
85. Там же. стр. 240
86. Там же. стр. 284
87. «Его самый инстинктивный акт восстания, утверждая ценность и достоинство, общие для всех людей, упорно требует, чтобы утолить свою жажду единства, неотъемлемой части реальности, имя которой — красота. . . Каждый великий реформатор пытается творить в истории. . . мир, всегда готовый утолить жажду свободы и достоинства, которую каждый человек несет в своем сердце. Красота, несомненно, не производит революций.Там же. стр. 276
88. Там же. стр. 281-282
89. «Установив угнетению предел, в котором начинается достоинство, общее для всех людей, восстание определило первостепенную ценность. Он поставил на первое место в своей системе координат очевидное соучастие между людьми, общую структуру, сплоченность цепей, связь между человеческим существом и человеческим существом, которая делает людей похожими и объединенными. Таким образом, он заставил разум сделать первый шаг, бросив вызов абсурдному миру ». Там же.стр. 281
90. Там же. стр. 297
91. «Эти одинокие свидетели распятия невиновности также отказываются от спасения, если за него нужно заплатить несправедливостью и угнетением. Эта безумная щедрость есть великодушие восстания, которое без колебаний дает силу своей любви и без промедления отвергает несправедливость. . . Настоящая щедрость по отношению к будущему заключается в том, чтобы отдавать все настоящему. Там же. стр. 304
92. «Только бунт в тупике, в котором мы живем, позволяет нам надеяться на будущее, о котором мечтал Ницше:« Вместо судьи и угнетателя — творец.”Там же. стр. 273
93. Там же. стр. 304
94. Там же. стр. 276-277
95. Там же. стр. 305
96. Там же. стр. 306

Уильям Грэм Самнер, Лестер Франк Уорд и нигилизм

Каждый год на моем курсе «Американская социальная мысль» я провожу дискуссию по поводу невмешательства в экономику между Уильямом Грэмом Самнером и Лестером Франком Уордом. [1] Один из моих любимых, хотя и незначительных аспектов этого аргумента — это то, что и Самнер, и Уорд обвиняют своих оппонентов в нигилизме .Выступая против попыток смягчения экономического неравенства, Самнер предупреждал в 1881 году:

[Т] жажда роскошных наслаждений, когда она связана с понятиями прав, власти и равенства и отделена от понятий промышленности и экономики, порождает представление о том, что человека лишают своих прав, если у него есть не все, что он хочет, и что он лишен равенства, если видит, что у кого-то больше, чем у него, и что он дурак, если, имея в руках власть государства, он позволяет этому положению вещей сохраняться .Затем у нас есть социализм, коммунизм и нигилизм; и самое справедливое завоевание цивилизации, со всеми их обещаниями твердых благ человеку, на единственных условиях добродетели и мудрости, может быть рассеяно по ветру в войне классов или растоптано толпой, которая может только ненавидеть то, что она не могу наслаждаться.

Уорд, со своей стороны, в 1884 году высказал мнение, что laissez faire сами по себе были нигилистическими:

Есть. . . в последнее время у меня возникло более или менее заметное опасение относительно возможных последствий такого образа мыслей.В лучших умах и в значительной степени в общественном сознании отчетливо ощущается, что тенденция современных идей является нигилистической. Ясно, что если они станут общепризнанными, они должны вызвать застой в обществе. Доктрина laissez faire — это евангелие бездействия, научное кредо поражено бесплодием, политика подчинения всего в руках Природы — это сдача.

Что мы можем сделать с тем фактом, что оба эти мыслителя по сути обвиняют друг друга в нигилизме?

Самнер и Уорд написали во время первого великого расцвета слова «нигилизм» (и наибольшей популярности родственного ему слова «нигилист») в американской прозе, как мы можем видеть из следующего Google Ngram.И использование этого термина Самнером и Уордом отражает два довольно разных значения, которые это слово имело в ту эпоху.

Слово «нигилизм» было придумано или, по крайней мере, впервые популяризировано в конце восемнадцатого или начале девятнадцатого века Фридрихом Генрихом Якоби, одним из самых известных немецких критиков Просвещения и кантианства. Якоби утверждал, что рационализм Спинозы, который предположил Якоби, был тонко замаскированным атеизмом, а рационализм более поздних деятелей Просвещения неизбежно ведет к нигилизму и фатализму, т.е.е. мнение о том, что мир не имеет трансцендентного значения и что свобода воли и осмысленное человеческое действие по существу невозможны [2].

В этом смысле — одновременно философском и эпитетическом — слово, похоже, мигрировало по европейской культурной сфере и в английский язык в начале девятнадцатого века. Но именно события в России заставили американцев так много писать о нигилизме 1870-х и 1880-х годов. В романе Ивана Тургенева « отцов и сыновей » (1862) студент-медик Базаров назвал себя нигилистом.Как объясняет его друг Аркадий в начале романа, «нигилист — это человек, который не преклоняется перед властью, не принимает на веру ни один принцип, каким бы благоговением ни был этот принцип». Позже сам Базаров настаивает, что нигилисты «ничего не предпринимают», а «ограничиваются злоупотреблениями».

Вскоре после публикации Отцов и Сынов нигилизм стал явным движением в России, сначала культурного восстания, а затем анархической политической революции.Первое упоминание о нигилизме в любом смысле на страницах New York Times было, по-видимому, 28 июля 1871 года в рассказе о либерализации российской тайной полиции. Times сообщила, что «нигилистский заговор NETCHAYEFF» был как последней целью старой, относительно нерегулируемой тайной полиции, так и первым делом, которое будет рассмотрено в соответствии с новыми правилами. Несмотря на предсказания « Times» о либерализации российского режима, в 1870-е годы в России начнется серьезное подавление нигилизма, серия кровавых столкновений с полицией и ряд крупных судебных процессов, которые также привлекли международное внимание и привел к многочисленным более поздним Times статей о нигилизме.

1 сентября 1878 года, например, Times заявила, что «обширная ассоциация нигилистов более обширна по своим целям и более основательна по своим принципам, чем даже анабаптисты Лейдена» или английские уравниловки. Учитывая социальные и политические условия в этой стране, газете было понятно, что нигилизм будет процветать в России. Но «настоящая причина для удивления состоит в том, что так много немцев, превосходящих по культуре и интеллектуальным способностям своих плоских соседей за пределами Немана, должны были утвердить себя учениками, слишком способными, в этой мрачной и мрачной школе, которая берет свое начало. в России.В заключение в статье говорилось, что самое печальное: «Иногда немцы действуют там, где москвичи только мечтают».

Поскольку другие революционные стратегии, казалось, потерпели неудачу в 1870-х годах, русские нигилисты стали более приверженными цели убийства царя. Доказав, что все «москвичи» не только мечтали, они в начале марта 1881 года убили царя Александра II, который был самым реформаторским правителем России.

15 марта 1881 года New York Times опубликовала сатирическую редакционную статью об убийстве под названием «Бандиты и нигилисты.« Times заявила, что нигилисты ничему не поклоняются и что они просто хотят уничтожить Бога и общество. «Большая ошибка царя, — шутила газета, — заключалась в том, что он не провел реформ, которые удовлетворили бы чаяния нигилистов. Ему следовало принять какие-то меры, направленные на скорейшее уничтожение Бога; ему следовало постановить, что брак и владение имуществом должны рассматриваться как преступления, караемые смертью, и он должен был предоставить нигилистам право убивать всех, кто чем-либо отличается от них.”

В этом контексте Самнер и Уорд называли своих оппонентов нигилистами. И если вы внимательно прочитаете процитированные выше отрывки, вы увидите, что они используют этот термин совершенно по-разному, почти противоположным образом. Страх Самнера перед «социализмом, коммунизмом и нигилизмом», кажется, вызывает сильное политическое движение в России. Его забота — социальная революция.

Уорд, с другой стороны, имел в виду под «нигилизмом» нечто большее, чем философские проблемы Якоби: современные идеи приведут к требованию бездействия перед лицом всемогущей детерминированной Природы.Уорд считает laissez faire такой нигилистической философией бездействия.

То, что объединяет использование Самнера и Уорда, — это полностью отрицательные коннотации нигилизма в Америке того времени. Насколько мне известно, в то время не существовало организованного американского движения самопровозглашенных нигилистов. И Самнер, и Уорд могли рассчитывать на то, что нигилизм будет рассматриваться как нечто плохое, даже если первое было предупреждением о насильственных революционных массовых действиях, а второе — о фаталистическом бездействии элиты.

На следующей неделе у меня будут некоторые мысли об идее нигилизма в современной американской культуре.

[1] Эссе Самнера «Социология» (1881) и Уорда «Разум как социальный фактор» (1884) можно найти во 2 томе книги Холлингера и Каппера Американская интеллектуальная традиция , моего учебника для этого курса.